Охота на щук и другие приключения

В одном месте берег здорово подмыло, и несколько деревьев, точнее их кроны, оказались полностью в воде. Над этими кронами строго по ранжиру, с равными интервалами выстроились щуки.

Самыми находчивыми оказались маленькие уточки-каменушки, стайками сплавляющиеся по реке до самого моря. Каменушки очень активны, и лишь когда над ними пролетают утки, гуси и лебеди, они замирают и клювиками провожают их полет. Идет великий перелет на юг, к теплу.

Мы с Сергеем Пластининым возвращаемся с охоты по берегу реки, изредка останавливаясь, чтобы определить свежесть лосиного или медвежьего следа. В одном месте берег здорово подмыло, и несколько деревьев, точнее их кроны, оказались полностью в воде. Над этими кронами строго по ранжиру, с равными интервалами выстроились щуки. При нашем приближении они все разом опускались в дебри веток.

Для нас сейчас и щука рыба. Все наши светлые протоки, в которых мы во множестве ловили красавцев-хариусов, с приходом холодов опустели. Но как этих щук взять? Блесну не проведешь. А что если попробовать на короткой леске отвесным блеснением?

В лагере мы взяли мощный хлыст метров шесть длиной, привязали леску с зимней блесной. Пришли к обрыву – все щуки на месте, в строю. Я стал ступенчато проводить блесну мимо ближайшей щуки. Бросок, фонтан брызг, и одна хищница на берегу, а остальные четыре исчезли. Ладно, пока посмотрим в других местах. Удивитнельно, и тут и там ряд этих зубастых торпед, но они были далековато от берега. Возвращаемся на старое место: невероятно, все пять щук на месте! Подкрадываюсь, провожу блесну, и как только она поравнялась с мордой ближайшей щуки – мгновенная хватка. Вытаскиваю щуку на берег и сравниваю с первой – одинаковые!

Что же они тут делают? Я еще понимаю – весной: нерест, греет солнышко, но сейчас? Если охотятся, то почему строем? И сколько их там внизу? А этот ранжир, интервал – почетный президиум и только! Решил попробовать и Сергей. Подкрадывается, проводит блесну. Схватила! И снова шум, всплески, но щука срывается и шлепается обратно в воду. Вдруг из глубины появляется чудовище – щука метра полтора – и хватает сошедшую поперек. Сергей с криками открывает стрельбу из ружья, но вода не воздух и щука исчезает с добычей, а Сергей остается без.

Весь вечер Сережа мастерил блесну размером со стельку, он обрабатывал ее напильником на чурбане у костра. Рядом сидел на кошме из верблюжьей шерсти геолог Володя, с которым они ходили в маршруты, и давал советы. Чем ближе была блесна к завершению, тем яростнее рыбаки доказывали друг другу преимущество своего метода изготовления.

Незлобный, но громкий мат стоял такой, что листья опадали. Конечно, одичали мы за полгода на Камчатке, но порядочность не утратили. В четырех метрах от костра светилась от керосиновой лампы палатка нашей интеллигентной поварихи Тани, в присутствии которой мы не ругались матом. Татьяне, видимо, надоели эти вопли, она вышла из палатки, села к костру на бревнышко и сразу же по принятому у нас этикету, матершинный рев превратился в милую светскую беседу.

— Твоя блесна, мой друг Сереженька, может только оглушить щучку – по-другому она работать не будет.

— Володя, извини, пожалуйста, мой дорогой, но ты не прав – ты щуку эту не видел — также деликатно резюмировал Сергей, и, завернув блесну в тряпочку, убрал за голенище сапога. – Танюшенька, вам чаю или водочки?

На это тихое предложение, как на призыв, явился вездесущий рыжей Генка, по прозвищу Рыжий и подсел к костру. Он развернул на освобожденном от блесны чурбане газету «Советский спорт», в которой была печеная куропатка. Нужно отметить, что вредный шкодливый Генка обожал футбол, но как болельщик, и мог говорить о нем часами, был бы слушатель. В экспедицию он привез целую кипу «Советского спорта», берег ее, читал – перечитывал и лишь в конце сезона стал использовать как бумагу. Еще он любил выпить на халяву.

Спортивный Володя любил играть в футбол, но не любил Генку. Недавно они помирились, а были врагами. Началось все с Елизова, где мы больше недели ждали отправления в поле и жили в свое удовольствие. Мы, с Сергеем Пластининым, например, любили побродить по сопкам и среди каменных берез собирать черемшу или посидеть на берегу реки, полюбоваться Авачинской сопкой, понаблюдать за рыболовами, попивая пивко, закусывая дешевой и сытной, как украинское сало, рыбой простипомой.

Как-то раз, в эти вольные дни, Рыжего с Володей потянуло на прекрасных дам. Как потом выяснилось Рыжий темнил – он затеял аферу. Он до этого познакомился с женщиной по прозвищу Няха, которая проживала в бараке. Эта семипудовая тетя, с футбольными мячами на груди и кулаками с Генкину голову, проигрывала ему в битве инстинктов 0 -1. Няхе нужен был мужик, а Рыжему водка. На встрече в бараке все закончилось не кроватью, а столом. Напичканный до водочно — икорной отрыжки Генка благополучно улизнул в окно.

На следующий день Няха отловила Рыжего на нашей геологической базе. Опасливо косясь на возбужденные кулаки, Генка обещал ей привести вечером достойного самца. Рыжий наплел Володе, что буд-то бы Няха пригласила для него голубоглазую принцессу. Но во время застолья это вымышленное нежное создание, конечно же, так и не появилось, а Рыжий исчез. Володя вырвался из объятий мадам «Грицацуевой» только к обеду следующего дня. Пьяный, обласканный бульдозерной «принцессой» до изнеможения, он ходил с лопатой по базе и у всех спрашивал: « — Где Рыжий? Убью и закопаю». Рыжий надежно спрятался, словно залез в подсолнухи.

В последний вечер на базе в Елизово я, Рыжий, Сергей и Володя собирали вещи в рюкзаки – завтра нам плыть по Тихому океану вдоль всей Камчатки до Корфа. Вдруг, от мощного удара ноги распахивается наша дверь и входит Няха! В одной руке у нее, зажатые между пальцами под горлышко, висят три бутылки водки, а в другой трехлитровая банка красной икры.

— Мальчики, выпьем на дорожку!

Примерно через месяц, Володя с Рыжим все-таки поквитался. Дело было так. Обследовав один район, вернулись мы все поочередно в базовый лагерь на вертолете. На следующий день должен прилететь начальник экспедиции и дать маршрутным парам новое задание. Володя случайно обнаружил огромную кучу помета, которую наложил медведь у палатки начальника. Володя пробрался в аппартаменты к Рыжему, вырвал заглавие газеты «Советский спорт», помял и бросил в эту кучу. Начальник партии, прилетевший утром орал на весь лагерь: « — Где этот рыжий говнюк, убью!».

После завтрака, прикрепив к огромной самодельной блесне самый большой тройник, который нашелся в лагере мы с Пластининым пошли на реку. Щук над поваленными деревьями не видно, но Сергей начинает блеснить рядом в омуте, а я устроился повыше – наблюдать.

Геологи нас научили блеснить по-своему. Катушкой у них служит пустая банка из-под сгущенки, на которую намотано метров тридцать толстой лески с блесной. Держат банку в одной руке, другой забрасывают блесну. Леска сходит с банки кольцами, как с безынерционной катушки, потом наматывается обратно.

Я сверху вижу, как какая–то тень сопровождает блесну – да это же она! И вот опять преследует, но брать не хочет. Еще бы – можно подавиться!

И надо же – борода. Сережа садится на землю и начинает ее распутывать. Досадно. Кричат гуси – сейчас самая охота. А щука подошла к берегу и ждет. Сергей берет блесну в руку и с криком – «На, подавись», кидает ее в воду. Блесна играючи опускается перед мордой щуки и та атакует! Сергей вскакивает, закидывает леску на плечо и выволакивает чудовище на берег.
 

Владимир Киселев

Оцените статью