Уголки России: Звенигород — русская Швейцария

Уголки России: Звенигород - русская Швейцария

Подмосковный Звенигород часто называют русской Швейцарией. Так решили местные дачники в конце XIX века, а они-то наверняка имели возможность сравнить с оригиналом. В городе всего одна гостиница и двенадцать здравниц. Они пользуются популярностью как у россиян, так и у иностранцев.

Добраться из Москвы до Звенигорода просто: сел в электричку на Белорусском вокзале и менее чем через полтора часа оказался в городе. Но куда дальше? Путеводитель по настоящей Швейцарии можно найти в любом книжном магазине, но где узнать о Швейцарии подмосковной?

Знакомый посоветовал обратиться к Александру Лазукину — заведующему сектором археологии Звенигородского историко-архитектурного и художественного музея. Александр любезно согласился помочь, и по дороге в подмосковную Швейцарию я заехал к нему в Одинцово, что на полпути к Звенигороду. Археолог встретил меня у поезда. До следующей электрички оставался всего час, поэтому общались прямо на станции, у турникета. Разговор получился на повышенных тонах — пришлось перекрикивать жизнеутверждающий грохот поездов и лай недовольного местного пса, отнюдь не сенбернара.

Александр успел сообщить, что Звенигород нарекли «подмосковной Швейцарией» местные дачники в конце XIX века — они-то наверняка имели возможность сравнить с оригиналом. Это лестное прозвище прочно закрепилось в народной памяти, а впоследствии было зафиксировано документально.

— Скорее всего, дачники выбрали сравнение со Швейцарией из-за густых лесов и холмов, окружающих город. Название прижилось, и в пригороде Звенигорода есть урочище (лесной массив), который официально называется Швейцарией. Никаких указателей на местности, правда, нет, но в том, что под городом действительно есть Швейцария, можно убедиться, взглянув на карты 50-х — 60-х годов прошлого века, — рассказал археолог. —  Кстати, рядом есть еще урочище Америка и гора Олимп. На ее вершине, согласно местным легендам, любил работать художник Исаак Левитан.

Звенигород. Панорама со Сторожевого холма
Звенигород. Панорама со Сторожевого холма

Во время Великой Отечественной войны местное прозвище звенигородской земли неожиданно использовали… фашисты.

— В ноябре 1941 года они, стоя на подступах к городу, начали передавать по радио сообщение о захвате местной Швейцарии. Немцы, видимо, посчитали, что заявление о «захвате Швейцарии» поднимет боевой дух солдат, ведь словосочетание «подмосковная Швейцария» звучало солидней, чем просто «окрестности Звенигорода», о котором они ничего не знали, — высказал предположение историк.

Как известно, большой пользы эта история с географией немцам не принесла.

На мой вопрос, как обстоят дела в Звенигороде с часами, шоколадом и сыром, Александр Лазукин резонно заметил, что он все-таки археолог и говорить об истории ему куда интереснее, чем обсуждать ассортимент местных магазинов. Я понял, что искать «Швейцарию» мне придется ненаучными методами.

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

Как часы

Железнодорожный вокзал в Звенигороде расположен неудобно — примерно в четырех километрах от центра. Поэтому пришлось сломя голову бежать от электрички до автобуса. Подгоняемый морозом, я двигался с несвойственной мне скоростью. Воздух казался даже слишком… альпийским.

— В Звенигороде остановитесь? — на всякий случай спросил я у контролера. Пожилой мужчина хмуро поднял на меня взгляд.

— Конечно, — ответил он. — У нас там всего одна остановка. Как увидишь церковь, так слезай, это и есть центр. Потом еще остановимся на выезде из Звенигорода, и дальше сразу в монастырь, за город.

Вот оно, суровое швейцарское гостеприимство! Успокоившись, я плюхнулся на сиденье и всю дорогу смотрел в окно. Пейзажи за окном пока выглядели подозрительно родными. Как и магазин «999 мелочей» рядом с остановкой, куда я заскочил погреться после бодрящей поездки на автобусе.

Внутри было тепло и пусто. Продавщицы за низкими стеклянными прилавками о чем-то шептались, не проявляя ко мне никакого интереса. Дух Швейцарии в магазине был представлен стойким запахом стирального порошка — то ли «альпийские луга», то ли «альпийская свежесть», но я успел им пропитаться буквально насквозь.

Побродив по залу, я уже собрался покинуть свое временное убежище, как вдруг заметил их. Часы! Они висели в дальнем углу магазина, будто кто-то специально убрал их подальше от посторонних глаз. Каких устройств там только не было: круглые, квадратные, строгие, в стиле модерн и готика, в форме зайчиков и Микки-Мауса, на любой вкус и цвет. Да и цены не сказать чтоб кусались.

— Скажите, пожалуйста, часы у вас чьего производства? — строго и по-деловому обратился я к одной из продавщиц.

— Германия, — бойко ответила девушка. — Видите, там мелким шрифтом написано?

Я доверчиво привстал на цыпочки и начал изучать один из висевших под потолком циферблатов. Тут за моей спиной раздался дружный смех. К продавщице из часового отдела подтянулись все, кто был в магазине.

— Да шутим мы, молодой человек, — радостно сообщила одна из девушек. — Китай это. Но хороший, правда! У меня дома две штуки таких висят.

Спрашивать, продаются ли в городе настоящие швейцарские часы, мне почему-то расхотелось.

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

Цюрих и банкомат

Выйдя из магазина, я отправился вверх по улице Московской. Четкого маршрута у меня не было, поэтому я решил идти куда глаза глядят в надежде, что Швейцария сама как-нибудь выпрыгнет из-за угла. И точно. Не успев пройти и ста метров, я заметил в окне первого этажа гостиницы «Звенигород» вывеску «Zurich». Решив, что это знак свыше, я смело распахнул дверь отеля.

— Вам страховку? — мрачно спросил голос откуда-то справа.

Я оглянулся. Голос принадлежал крепкому, явно скучающему мужчине в вязаном свитере. Ответив, что страховка мне пока ни к чему, я поинтересовался, знает ли он, что Звенигород называют российской Швейцарией?

— Конечно, с детства знаю, — с явной неохотой ответил страховой агент. — Но наша фирма тут ни при чем! — добавил он и замолчал, подозрительно на меня уставившись.

Пришлось выйти из образа праздношатающегося и сознаться, что я не просто так задаю странные вопросы, а делаю это по заданию редакции. Видимо, журналисты не часто посещают звенигородский Цюрих, поскольку дальше наш разговор пошел гораздо веселее. От внезапного прилива энтузиазма мой собеседник вскочил и начал расхаживать по холлу.

— Да черт его знает, почему Звенигород считается Швейцарией. Может потому, что цены у нас, как в столице? У многих москвичей, которые сюда приезжают, порой глаза на лоб лезут,  — доверительно сообщил страховой агент, затем вытащил из кармана мобильник и кому-то позвонил.

— Анна? Привет, это Сергей. Слушай, сейчас к тебе журналист подойдет из Москвы, расскажешь ему про нашу Швейцарию? — распорядился он и убрал трубку в карман.

Сергей — теперь я знал, как зовут мужчину —  сказал, что его подруга Анна работает экскурсоводом и знает о Звенигороде гораздо больше, чем он.

— Смотри, — напутствовал Сергей, — сейчас выйдешь, и сразу налево, увидишь торговый центр «Лира», заходишь и говоришь: «Я от Сергея». Там еще банкомат неработающий, зачем-то добавил он.
Попытка взять штурмом «швейцарские» банки

На первом этаже уже привычно безлюдного торгового центра Анна дежурила у столика с рекламными буклетами и сувенирами. Деревянные ложки, шкатулки, медальоны, карандаши и ничего «швейцарского».

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

По словам Анны, Звенигород роднит с Швейцарией, помимо всего прочего, обилие санаториев и курортов — ими действительно славятся здешние места. В городе всего одна гостиница, тот самый «Звенигород» с Цюрихом на первом этаже, — и аж двенадцать здравниц. Они пользуются популярностью как у россиян, так и у иностранцев.

— В основном в Звенигород едут немцы и, как ни странно, американцы. Иногда приезжают и швейцарцы. Конечно, я им рассказываю, что эти места называют русской Швейцарией, — похвасталась Анна.

— И как, находят швейцарцы в звенигородской земле сходство с родиной? — поинтересовался я.

— Услышав про подмосковную Швейцарию, они начинают улыбаться и кивать, а там кто ж их разберет, находят или нет, — с налетом легкой грусти заметила Анна.

Все основные достопримечательности Звенигорода расположены вдоль улицы Московской. Здесь же, по словам Анны, — местный «банковский квартал», офисы основных городских банков. Но войти, привычно вставив пластиковую карту в специальный разъем на двери, не получилось никуда. Вывески «Банкомат 24 часа» оказались только вывесками. Местное население, почесав голову, сообщило, что по субботам один банк точно должен работать, который прямо за памятником Чехову.

Подошел, подергал дверь. Закрыто. За стеклянной дверью — стерильное, экологически чистое помещение, отвечающее всем европейским стандартам. Но закрытое. Согласно расписанию, банк должен работать до 16:00. Я взглянул на свои часы — без пятнадцати четыре. «Отстают, наверное», — подумал я и уже собрался уходить, но тут к банку подошли еще два горе-клиента и, как только что я сам, уныло подергали дверь. Она была неприступна, что твой сейф в швейцарском банке.

Нам пришлось ретироваться, как французам после боев на Сен-Готарде.

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

Швейцарский дух и русские вкусы

Как известно, одним из государственных языков Швейцарии является немецкий. Швейцарский немецкий, switzerdeutsch. Каждый, кто учил язык Шиллера и Гете, недобрым словом поминает немцев за любовь к невероятно длинным словам.

Например, числительное «девятьсот двадцать четыре» по-немецки превращается в буквенную колбасу «neunhundertvierundzwanzig», и это далеко не предел — в немецком есть слово, состоящее аж из шестидесяти трех букв.

Это я к тому, что сильнейшее чувство Швейцарии настигло меня по прочтении вывески «Звенигородсувенирглавпромсбыт» на одном из магазинов в центре города. Почувствовав прилив сил, я зашел в соседнюю кондитерскую, намереваясь развить успех и отыскать знаменитый швейцарский шоколад. Побродив среди полок, уставленных ящиками с конфетами, я подошел к кассе и с видом заезжего гурмана поинтересовался, завозят ли в Звенигород швейцарский шоколад. Продавец лишь покачал головой.

Невысказанная информация подтвердилась: сладостей из далекой страны шоколада и молока не оказалось ни в одной кондитерской Звенигорода. Ну и ладно — здесь бы они потерпели поражение в неравной конкурентной борьбе с отечественными «птичками», «наполеонами» и «медовиками». Особенно запали мне в душу пятикилограммовые рулеты с кремом и вареньем, на которые даже продавцы поглядывали с опаской. Всплыла ехидная мысль насчет того, «что русскому хорошо, то швейцарцу…»

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

Сыр как символ

Ближе к вечеру я встретился со своим звенигородским приятелем Олегом, который вызывался помочь мне в поисках. Для чистоты эксперимента оставалось найти только швейцарский сыр. И, о чудо, один из местных жителей, случайно подслушавший наш разговор, сообщил, что видел этот редкий деликатес в магазине «Родник», что в самом конце Московской улицы. Через несколько минут мы уже припали к «Роднику» и его юной нимфе за прилавком с вопросом, не отрежет ли она, нимфа, нам грамм двести швейцарского сыру?

— Вы имеете в виду пармезан? — неуверенно спросила девушка.

— Вероятно, — столь же неуверенно ответил я. В сырах, надо признаться, я не разбираюсь.

— Его нет, будет только через неделю, — твердо отрезала нимфа.

Приятель ткнул меня в бок и театральным шепотом сообщил, что пармезан, вообще-то, итальянский сыр. И что настоящего пармезана тут, в подмосковной Швейцарии, отродясь не видели. Ну и не надо, значит, обиделся я за себя и за Звенигород. В каждой избушке свои погремушки.

Тут всякие модные западные веяния явно не приживаются: к примеру, для какого-нибудь убежденного вегетарианца прогулка по Московской в сторону улицы Чехова может обернуться кошмаром — по ходу движения магазин «Мясная лавка» сменяется гастрономом «Мясник», а тот, в свою очередь, вывесками «Шашлык» и «Свежее мясо». И так далее, вплоть до самого конца главной звенигородской «авеню».

Однако неудача с сырами не давала мне покоя. И тут я вспомнил, что Александр Лазукин, археолог из Одинцово, давеча рассказывал про звенигородский молочный завод. Но мой приятель Олег лишь отмахнулся: «Нет уже давно никакого завода. И молочных продуктов, соответственно, тоже нет. Но если хочешь — пойдем, покажу, что от него осталось». И мы снова потопали по Московской улице в обратном направлении.

Олег оказался прав, смотреть здесь было не на что. В прямом смысле слова. Сквозь щели в заборе нам открылось абсолютно пустое пространство, которое раньше занимал завод. Место, представляющее интерес только для археолога, да и то из далекого будущего.

— Эй, ребята, на что это вы тут любуетесь? — весело окликнул нас мужчина, вышедший из соседнего дома. Я опять убедился, что в Звенигороде странные гости вызывают самое живое любопытство.

— Да вот, показываю другу из Москвы бывший молокозавод, — ответил Олег.

— А что тут показывать? — искренне изумился мужчина — Его уже пять лет как нет. Я сам с него кирпич вывозил!

Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь
Звенигород. Саввино-Сторожевский монастырь

И все-таки она существует

Пока мы шли от Звенигорода до пригородного посёлка Мозжинка, где живет Олег, я не переставал сокрушаться, что никакой Швейцарии в Подмосковье, выходит, нет. Со времен дачников конца XIX века все как-то изменилось. Какая же Швейцария с закрытыми банками, непонятным сыром, часами made in China и «медовиком» вместо шоколада? Потихоньку мы перешли шоссе и остановились возле указателя на пансионат «Звенигородский».

— Вот сейчас появится настоящая Швейцария! — триумфально возвестил Олег. И не обманул. Сразу за поворотом начинался удивительной красоты лес. Огромные снежные шапки на ветвях деревьев казались сделанными из пены. В вечерних сумерках снег мерцал и искрился. Морозный воздух — чистый, звенящий — наполнял измученные Москвой легкие свежестью, и какая разница, что не альпийской, а подмосковной.

Недаром эти места любили старорежимные дачники, а с советских времен сохранились и процветают многочисленные пансионаты и санатории. По словам Олега, самый старый из местных домов отдыха — санаторий «Связист», который существует больше полувека. Он же один из самых дорогих. Это подтвердили в администрации «Связиста», куда я позвонил по возвращении в Москву. Минимальная стоимость двухместного номера в пансионате — 3500 рублей в будние дни, а по выходным почти на тысячу рублей дороже. Интересно, влияет ли швейцарский франк на местное ценообразование? Иначе с какой целью на сайте пансионата «Звенигородский» предусмотрительно вывешены курсы валют?..

И все же природа есть природа — для прогулок по отечественной Швейцарии виза не нужна, вход в лес не огорожен — сюда можно приехать в любое время и пробыть сколько душе угодно. Углубившись в чащу по протоптанной дорожке, мы вскоре вышли на широкий мост, проложенный через овраг глубиной не меньше пяти метров. Я почувствовал себя Суворовым, переходящим через Альпы — там фигурировал Чертов мост, но наш выглядел вполне мирно в окружении вековых елей.

— Кстати, здесь есть пара горнолыжных спусков. Правда, подъемники совсем древние, — добавил Олег, продолжая швейцарскую тему.

На следующее утро мы отправились полюбоваться на те самые «урочища» с иностранными названиями, о которых рассказывал историк Александр Лазукин. Их можно увидеть с холма, на котором с XIV века стоит знаменитый Саввино-Сторожевский монастырь. В те времена и слова-то такого, «Швейцария», не слышали — зато знали, где строить. Панорама со Сторожевого холма открывается поистине величественная. Домики современных дачников, рассыпанные вдалеке, кажутся игрушечными, словно шале на швейцарских открытках.

Когда стоишь на холме, глядя на просторы земли и неба, всегда возникает чувство, будто весь мир принадлежит тебе. И в этом мире есть место всем Швейцариям — и той, далекой, и своей, родной, подмосковной.

Максим Динкевич, фото Наталия Егорова

Другие статьи на тему Уголки России:

 

Оцените статью