В лес Кикимора не только за трофеями ходит

Арбалетной охотой Акилина Саватеева по прозвищу Лесная Кикимора занимается более десяти лет. Охота – не только добыча дичи. Самое замечательное в ней – встречи с интересными, порой необыкновенными людьми. Одна из них состоялась ранней осенью прошлого года. Сейчас, долгими зимними вечерами, перебираю в памяти подробности тех дней и снова поражаюсь разноцветью человеческих характеров.

Арбалетной охотой Акилина Саватеева по прозвищу Лесная Кикимора занимается более десяти лет. Охота – не только добыча дичи. Самое замечательное в ней – встречи с интересными, порой необыкновенными людьми. Одна из них состоялась ранней осенью прошлого года. Сейчас, долгими зимними вечерами, перебираю в памяти подробности тех дней и снова поражаюсь разноцветью человеческих характеров.

В лес Кикимора не только за трофеями ходит: Арбалетной охотой Акилина Саватеева по прозвищу Лесная Кикимора занимается более десяти лет   Тогда бабье лето только расцветало своими неповторимыми красками. Было самое время ехать на утиную тягу.
   На охотбазе «Колкуновская» встречал директор Валентин Шуваев. Много лет он возглавляет Кимрское районное общество охотников и рыболовов. Дело свое знает отлично. Охотники им всегда довольны и пустыми от него, что весной, что осенью, возвращаются разве только самые ленивые.
   
   Девицы с приплодом

   Вечером, как водится, уселись возле потрескивающего камина. Делились последними новостями. Валентин похвастался лосиным приплодом. В его вольере в 42 гектара несколько лет назад поселились два лосенка Маша и Даша, брошенные лосихой. К сожалению, так в природе иногда случается.
   Видно, не успели лосята подняться после рождения на ноги, и мать ушла, а может быть, кто вспугнул. Валентин вырастил лосих и выпустил на волю. Но к зиме они вновь вернулись в родной вольер. А весной отелились. Прямо как в пословице: «Где бы коровка ни бегала, а теленочек нашим будет».
   Поинтересовался тягой.
   – Да, тянет понемногу. Только я твое любимое место на острове уже одному клиенту как три дня назад отдал. Вернее клиентке, – сказал Валентин, – Кикиморе… Да ты, наверное, слышал о ней. Ну, та, что с арбалетом на уток охотится.
   
   Первый трофей

   Про Акилину Саватееву по прозвищу Лесная Кикимора я действительно слышал. Даже, кажется, какой-то телесюжет о ней был. Но было бы очень интересно познакомиться лично. А может быть, и посмотреть, как она из этого средневекового оружия по дичи стреляет. Если, конечно, взашей не прогонит. Знакомые охотники говаривали, что Кикимора промышляет только в одиночку. На охотбазах появляется только чтобы купить лицензию. Все дни охоты с водоема не вылезает.
   
  Ночует в самодельном шалаше или палатке. Собственно, ничего удивительного. Я сам предпочитаю ночевать на берегу, а не в прокуренной избе. В палатке и дышится легко, и зарю никогда не прозеваешь.
   Каноэ бесшумно скользило по тихому заливу. Из всех видов охотничьих лодок я предпочитаю именно это легкое и маневренное суденышко с однолопастным веслом. Идет ходко, и шума почти никакого. Кроме того, легко протащить по мелководью.
   
Остров, где обосновалась Кикимора, обошел справа, держа курс на небольшой мысок. По моим старым наблюдениям, на него тоже неплохо налетала кряковая.
   Затащил лодку и вещи на берег. Поставил палатку. Внутрь постелил коврик и спальник. Раскидал по кармашкам пока не нужные вещи. Чтобы потом в темноте не шарахаться и ничего не искать.
   Слабенькая тяга началась, когда солнце уже упало за верхушки вековых елей. Добыл одну утку. Битый селезень упал прямо под берег. Так что достал его уже по-темному без проблем. Подвесил тушку на елку и стал суетиться на счет ужина. Позвонил на мобильник Валентин. Поздравил с полем. Потом говорит: «Акилина звонила. Просила хлеба ей на остров завтра подвести.
   Могу и тебя прихватить за компанию». Порадовавшись современным видам связи, махнул «соточку» за первый трофей.

   Утренняя заря была отличной. Давно не отводил так душу. Две кряковые, селезень и чирок. Селезня, правда, не добрал. Забился в крепь и затих. Вот когда пожалеешь, что нет песика.
   – Неплохо намолотил,– сказал приехавший на моторке Валентин, застав меня за разделкой тушек.
   – Приезжай вечером на кондер. Посидим, за жизнь поболтаем, – предложил я ему.
   – Да некогда, вечером клиенты из Москвы на гуся заезжают. Надо встретить, разместить. Это вы экстремалы. А эта публика цивильная. За что, собственно, и деньги платит. Наша охотассоциация давно нам ни копейки ни на что не дает. Сам выкручивайся. Даже не знаю, на что зимой молодняк лосиный кормить.
   Про себя подумал: «мы» – это он, наверное, еще Кикимору имеет в виду. Валентин, словно прочитав мои мысли, садясь в лодку, махнул рукой: «Поехали, с Акилиной познакомлю».
   Уговаривать не нужно было. Сунул в карман цифровую «мыльницу», и мы отчалили.

   Охота с арбалетом

   

Лесная Кикимора

   На шум моторки на берег вышла высокая женщина лет тридцати в болотниках, камуфляжном комбинезоне, с надетой поверх спецназовской «разгрузкой». На тонких кистях рук перчатки с обрезанными пальцами смотрелись очень эффектно и элегантно. Пшеничные волосы золотистыми прядями ложились на плечи, переливаясь на солнце. Честно говоря, представлял Лесную Кикимору несколько иначе. Во всяком случае, не думал увидеть светскую даму в военной форме, с явной печатью высшего образования и интеллекта на красивом, но строгом лице.
   
   Познакомились. Я не стал лукавить, и сказал, что хотел бы больше узнать об особенностях охоты с арбалетом.
   – Это только за границей охота с арбалетом давно не считается какой-то экзотикой. А здесь я злостный «браконьер». Поскольку охота с арбалетом у нас запрещена. Дескать, бесшумное браконьерское оружие, – сказала Акилина, приглашая нас попить чаю с сухарями. Взглянув на ее бивуак, сразу понял, что здесь хозяйничает женщина.
   Все прибрано. Дровишки аккуратно сложены в поленицу и накрыты куском полиэтилена. Складной стульчик. Кострище обложено речными камнями. Рядом специальное сооружение для копчения дичи и сушки мокрой одежды. Ветрозащитный тент. Под ним маленькая круглая палатка. Короче, все по уму. Скромненько, но со вкусом.
   Сначала говорили, как обычно, о погоде. Потом делились наблюдениями за пролетами утиных стай.
   – Вообще осенью я больше отдыхаю, чем охочусь. Пара кряковых за три-четыре дня для меня достаточно. Влет из арбалета никто не стреляет. Только из засады. Вот весной с подсадной – другое дело.
   – Так почему же все-таки арбалет? – интересуюсь у Акилины.
   – Здесь дело не в романтике или каком-то дешевом выпендреже. Хотя из античной литературы Артемида моя любимая богиня. Одно время после окончания школы телохранителей, или на нашем сленге «телков», которая была организована ветеранами внешней разведки группы «Каскад», работала гувернанткой-телохранителем у одного бизнесмена. Присматривала за его двенадцатилетним отпрыском. Жили мы в загородном доме. Однажды папаша купил на день рождения сыну настоящий арбалет. Тогда это оружие было большой редкостью.
   По долгу службы я следила за безопасностью сына, когда он стрелял из арбалета по мишени. Потом даже устраивали соревнования, кто больше наберет очков. Вскоре освоила и это метательное оружие. И оно мне понравилось. Потом ребенок подрос, и его отправили учиться за границу. Я нашла другую, более спокойную работу. Но любовь к арбалету осталась.
  
 И потом, ружейный охотник практически не оставляет шанса дичи. Арбалетная же охота требует не только умения метко стрелять, но и тренирует чисто профессиональные охотничьи навыки. Искусно маскироваться, концентрировать внимание, бесшумно передвигаться по лесу. Иметь выдержку и хладнокровие, когда сидишь в засаде. Ведь у тебя есть только один шанс на верный выстрел.
   К тому же в лесу мне больше нравится слушать голоса птиц и зверей, чем беспорядочную пальбу из ружей.
   
   Оружие для женщины

   Но самое интересное, что арбалет у Лесной Кикиморы был совершенно не навороченный, как мне думалось.
   Даже оптики на нем не стояло. Мастерила его Акилина собственными руками. Лук из бука, цевье из карельской березы. Даже стрелы самодельные со стабилизаторами из птичьих перьев. Правда, с хорошими коваными наконечниками различной формы и длины. Только тетива фирменная. Изготавливала она его по старинным чертежам охотничьего арбалета «Казарга», с которыми охотились воины Ермака, когда завоевывали Сибирь.
 
 
  Прицельная дальность у «Казарги» не более 50 метров. Этого вполне достаточно для охоты на мелкую дичь. На копытных животных Акилина никогда с арбалетом не охотится. Наоборот, помогает Валентину охранять его лосей. Принимала активное участие в биотехнических мероприятиях. Так, например, несколько лет назад специально приехала, чтобы вызволять из ледяного плена тетеревов. Известно, что зимой тетерева ночуют под снегом. Занырнули они в оттепель, а ночью ударил мороз.
   Образовалась толстая ледяная корка, из-под которой птицы уже самостоятельно выбраться не могли. Так бы и погибли, задохнувшись в ледяном саркофаге, если бы егеря и охотники-добровольцы вовремя не пришли им на помощь.
   Поэтому Шуваев не возражает, если Акилина в сезон охоты посещает его охотугодья.
   – В конце концов, больше вреда для экологии приносят именно ружейные охотники, – говорит Акилина, – поскольку стреляют свинцовыми дробовыми зарядами. Свинец окисляется в стволах деревьев и в водоемах. Страдает как флора, так и микрофауна, которая является кормовой базой для тех же уток. Например, в странах Скандинавии с нашими патронами вообще запрещено охотиться. Там давно применяют фарфоровую дробь, себестоимость которой, кстати, гораздо меньше традиционного свинца. И потом, как бы ни гундели всякие «зеленые», арбалет все же гуманное оружие – бьет зверя наповал, не оставляя подранков.


   Поинтересовался, почему в охотничьей среде Акилину называют Лесной Кикиморой?
   – Давняя история. Как-то для весенней охоты я решила приобрести себе камуфляжную накидку-пончо, которую используют снайперы спецназа. В продаже таких тогда не было. Помогли военные охотники. Сидишь в такой накидке, полностью слившись с окружающей средой. Стопроцентная маскировка.
   Вечерняя заря. Небольшая болотистая речушка в Новгородской области. Глухомань жуткая. Чирков, кряковой утки и гоголей тьма. У меня на воде резиновое чучело. В руке манок. Осаживаю пару селезней.
   Слышу, как они плюхаются за поворотом реки и, пожвакивая, начинают подплывать под выстрел. Арбалет не ружье. Манить приходится очень осторожно. Здесь, как говорится, кто кого перехитрит. Положила первого селезня. Перезаряжаюсь. Сейчас и второго нашинкую. Шума-то никакого. Вот и второй выплывает. Хорошо так идет. Прицеливаюсь. Вдруг за поворотом всплеск. Селезень с ходу делает свечку, и тут же из-за поворота кто-то по нему лупит чуть ли не дуплетом. Потеряв только несколько перышек из брюшка, птица улетает невредимой. И тут выплывают на «резинке» какие-то два козла и прямиком гребут к моему еще трепыхающемуся на воде первому битому селезню. Видно, подумали, что это они его подстрелили. Из-за кустов не видели, что их птичка улетела.
  
 Подгребают и нагло начинают цеплять веслом мою добычу, пробитую стрелой. Я от такой наглости обалдела. Поднимаюсь и кричу им: «Не тронь! Моя добыча! Не видишь, стрела торчит?!»
   Представляешь картину. Из-под земли среди кочек перед ними вырастает некое лесное чудище с арбалетом, да еще ругается! Короче, тот, что на веслах, как заорет не своим голосом: «Вася, атас! Кикимора!» Ну, Вася с перепугу и нырнул в ледяную воду. А на ногах болотники чуть ли не к ушам лямочками привязаны. В одной руке моего селезня держит, в другой ружье. Бросить-то жалко. А сапоги на дно тянут. Я ему кричу: «Вася, брось птицу, давай руку! Утонишь, дурак!» А он только пузыри пускает.
   Пришлось самой за ним прыгать. Кое-как вытянула. Благо у берега неглубоко было.
  
 Развели костер. Стали Васю спиртом отпаивать. Потом смеялись, конечно. Короче, нормальные ребята, только еще неопытные. А когда свою накидку сушить стала, гляжу, на подкладке маленький такой ярлычок пришит: «Маскировочное пончо «Кикимора». Вот так и прозвали меня Кикиморой.
   – А сейчас, если кто-то из охотников заходит на твою территорию, как поступаешь? – спрашиваю Акилину.
   – Филином кричу или болотной выпью. Действует безотказно. Сразу уходят.
   И она продемонстрировала голоса этих редких ночных птиц. Вот уж действительно не дай бог ночью на болоте услышать. Невольно поверишь во всяких леших и кикимор.
  
 Мы долго еще гоняли чаи у костра и травили охотничьи байки. Это была одна из самых интересных охот в моей жизни.
 

Оцените статью