Много раз довелось мне бывать в республике Коми по охотоведческим и кинологическим делам. Незабываемы встречи со многими интересными людьми-тружениками края. Обычно собеседники были скупы на слова, некоторые интересные эпизоды своей многотрудной жизни рассказывали неохотно, кратко, не рисуясь.
Однажды пришлось ночевать в промысловой избушке одного из лучших местных охотников, Якова Александровича, находящейся на правом притоки Илыча.
Принял нас хозяин гостеприимно, сварил уху из хариуса, заварил крепкого чаю. Поужинали и лайку Пихту покормили. Прилегли отдохнуть на лежанку, занимавшую четвертую часть жилой площади. За стеной избушки шумит тайга, громко переливаются струи ручья.
Стемнело, зажгли коптилку, печь подсвечивает. Обстановка располагала к дружеской беседе, и я попросил Якова Александровича поведать об одном из эпизодов его охоты, например, на медведя, на большой шкуре которого мы отдыхаем.
Помолчал промысловик, собираясь мыслями, начал рассказ:
— Не добыл я тогда сохатого, медведь задавил его на гари, выше по ручью, а моя поля достала медведя… Прошлый год было, примерно в эту пору. Пошли мы с Пихтой поутру глухарей пострелять. Ружьишко мое, вы сами видели, неважнецкое с виду, старенькая курковая одностволка, однако бой хороший. В патронташе дробовые патроны ,на всякий случай пара пулевых для крупного зверя. Шел по краю старой гари, не спеша пробирался среди валежин. Вдруг на другом конце гари медведь заревел. Вот ведь какой, думаю, нежданный "глухарь" объявился. Перезарядил ружье, тихо стою, жду, что дальше будет. Медведь ревет все ближе ко мне. Совсем близко остановился, взыбился, ревет, ругается по-своему, а за что, сразу и не поймешь. Ну и я шибко на зверя заругался, чего на пулю лезет. Глаза у зверя маленькие, налитые злобой, пасть большая, багровая, слюна летит. Прицелился я, не стреляю, не нужен был мне медведь, думал, разойдемся миром. Но пришлось выстрелить – бросился зверь…
На выстрел Пихта примчалась и принялась рвать повалившегося медведя за зад. Большой был медведь, но не старый.
Интересно мне было узнать, почему так стращал меня медведь, даже намеревался заломать. Пошел на место, откуда первый раз рев медведя раздался. Вижу – набросана большая куча валежника, мха, травы, разного лесного хлама. Раскидал все, а там задавленный лось лежит, еще свежий. У медведей такая повадка. Стерег зверь свою поклажу от другого зверя, меня услышал и стал отгонять. Потом-то понял я, что надо было уйти по-хорошему, не стоять, не злить зверя своим присутствием…
М. Волков, охотовед