Медвежий день

И вот наконец-то она настала так ожидаемая рыбалка и каждый, получив свою «долю» — бутылку водки, которую давали в магазине леспромхоза только по пятницам, и загрузив все необходимое в лодки, на двух Крымах пошли вниз по Балыгычану.

Идти на рыбалку на Бороденкин ключь, приток Балыгычана, было договорено давно, только все никак не могла собраться вся компания. О рыбалке в тех местах и, особенно на ключе, рассказывали такие вещи, что Забродин иногда как наяву видел себя, вытаскивающим на берег хариуса ростом с крокодила средних лет. Он понимал, что многое из рассказов рыбаков преувеличено. Но каждый раз все равно слушал рассказы об удивительной рыбалке не только от матерых рыболовов, но даже от тех, кто хариуса с трудом отличал от лягушки. Забродину интересно было наблюдать весь процесс приготовления к рыбалке с самого начала. Здесь был свой ритуал, установленный годами и нарушать его не рекомендовалось. Поэтому Забродин на правах новичка занимался наблюдением за происходящим. Рыбак он был посредственный и легко мог довольствоваться ролью наблюдателя, тем более что, не следя за поплавком, он мог обращать свое внимание на многие другие вещи.

Сидя в лодке и никак не участвуя в её передвижении, так как даже на перекатах мужики обходились без него, Забродин любовался рекой, вода которой бежала совсем не так, как в реках, где он жил до прилета на Колыму. Здесь она то резко сужалась и стремительно бросалась вниз, чтобы раскатиться плесом с водоворотами, то делала такой поворот, что иногда Забродину казалось, что они плывут обратно. Сопки местами подступали к воде вплотную и тогда в этих местах еще заметнее становилась дикая сила реки. Сопки были заросшие разнообразной растительностью и уже начали приобретать свое осеннее многоцветие. И в дальнейшем, сколько Забродин жил в этих местах, именно это время смены летнего наряда на осенний ему нравилось больше всего.

Для новичка идти по этой реке было бы сплошным наказанием и не один винт уже разлетелся бы, нарушив уклад камней по дну реки. Но лодками управляли умельцы, которые четко держали их на стержне течения и ни разу никто из них не чиркнул винтом по камням. Когда уже почти дошли до ключа, небо опустилось до деревьев и пошел дождь.

-Ну, все! Рыбалки не будет! -сказал Чепур и все согласно промолчали, так как даже Забродин успел узнать, что дождь – это подъем воды, а значит хариус не пойдет. Иван Иванович ухмыльнулся и сказал:
— «Ничего, переночуем, а завтра рыбалка будет такая, что вы не пожалеете. Это не дождь, а брызги!».

В прогнозе Иван Ивановича ни кто не мог сомневаться, так как свои метеорологические наблюдения он вел здесь с 1937 года, когда был направлен сюда организацией называвшейся отнюдь не Гидрометеоцентром.

Вскоре причалили к мыску, где на возвышении стоял балок, домик, который со слов Ивана Ивановича , он поставил около двадцати лет назад, когда охотился здесь на соболя. Места здесь были на зверя богатые , да и не только на зверя. Грибов и ягод здесь можно было заготовить не на один поселок. Выгрузившись, поставили чай и сели играть в «тыщу». Забродин этой игры еще не освоил, поэтому оказался вне игры. Иван Иванович, видя, что ему нечем заняться сказал:

— «Если любишь малину, то метров в трехстах отсюда к сопкам есть большая поляна малинника. Там малины всегда было навалом».

Забродин, по рассказам местных, уже знал, что малина здесь растет крупная и вкусная и поэтому без слов взял ведро и пошел в указанном направлении. Ну росла у него дома в отцовском саду малина, но то была жалкой малинкой по сравнению с этой. Столько он ее еще никогда не видел. Повесив ведро на пояс, он забыл, что вначале хотел нарвать малины сыну и жене, с двух рук заталкивая ее себе в рот. Потом, опомнившись, начал собирать в ведро. Потом опять в рот. И только проглотив ее около килограмма, начал отбирать самые крупные в ведро. И вдруг он почувствовал, что что-то не так и ,оторвав глаза от малины, посмотрел прямо перед собой. Вначале ему показалось, что вязаная шапочка на его голове стала ему маловата, как он потом понял оттого, что волосы встали дыбом, и им стало тесновато под шапкой.

В двадцати метрах напротив него, как показалось Забродину, с ухмылкой склонив свою огромную башку в сторону, его рассматривал здоровенный медведь. Уже потом, позже Забродин вспоминал какой медведь был красивый, не то, что мы видим в зоопарке или цирке облезлых и замученных, В этот момент он почувствовал, как слабеют колени, а в голове появилась мысль, что малина — худшая ягода которую он когда-либо ел. С тех пор прошло много лет, но малина не нравится до сих пор.

Мелькнула мысль, что как то слышал, что при встрече с медведем надо громко кричать, стучать по дереву, но не убегать или все наоборот. Вспоминать инструктаж было некогда, но как говорили потом мужики они услышали такой рев, что им показалось, что с медведя живьем снимают шкуру. Схватив ружья они выскочили из домика, и увидели потрясающий, летящий бег Забродина с прижатым к груди пустым ведром.

-«Наверное малину медведю отдал» — хохоча сказал. Чепур. «Ты шел красивее Валерия Борзова, когда он на Олимпиаде в Мюнхене всех сделал!»

Один из мужиков, прихватив ружье пошел в ту сторону, где Забродин собирал малину и, вернувшись через несколько минут, хохоча сказал, что медведь оказался слабаком и нечего от него было так бежать.

— «Почему?» — не подозревая подвоха, спросил Забродин. И под общий гогот услышал: «Да ты вот сухой! А мишка со страху обделался!»

Войдя в домик мужики продолжили игру в карты одновременно, начав советовать, что и как нужно кричать при встрече с медведем. Забродин понимая, что над ним беззлобно подшучивают, задавал уточняющие вопросы и хохотал вместе со всеми над своим испугом. Наконец Иван Иванович дал команду укладываться на отдых и скоро раздалось дружное храпо-сопенье, от которого Забродин еще долго не мог уснуть, да что Забродин,наверное и медведи отошли подальше в тайгу.

На зорьке рыбаки разошлись по своим местам, а Иван Иванович пригласил Забродина на противоположную сторону, пройтись вдоль ключа. Когда они переправились, Иван Иванович сказал, что он порыбачит на устье ручья, а Забродину посоветовал пройти вверх по течению. Ручей был около полутора метра шириной и такой же глубины. Проходя Забродин думал, что над ним опять прикалываются и уже хотел возвращатся обратно как увидел, что ручей разлился в плёс длиной метров пятьдесят и шириной около двадцати. .Вода была абсолютно прозрачная и Забродин сразу увидел около десятка крупных хариусов, лениво плавающих по плёсу. Забродин поднялся к началу плёса и, отвернув сапоги, вошел в воду и приготовил удочку. Он делал, все как его учили. Постояв неподвижно пару минут, он оказался облеплен комарами, мошкой и оводами. Похлопав по себе руками Забродин большую часть этой живности сбросил в воду и течение понесло этот корм к средине плеса, где на него набросились хариусы. Через пару минут они уже рыскали около Забродина в поисках еды и ему ничего не оставалось, как бросить в воду крючок с обманкой, это, когда на крючок с помощью цветной нитки привязsdf.n клочок какой-либо шерсти. Это была не рыбалка, где надо проявить какое то искусство ловли, а монотонный подъем рыбы из воды. Описываемого удовольствия Забродин не испытал и, пройдя ещё 2-3 плеса, и таким же способом вычерпав хариусов решил возвращаться, так как по его подсчетам рыбы он наловил полный рюкзак. Рыбу он оставлял в лунках с травой и водой, примечая эти места.

Медвежий день Когда он собрал несколько кучек и подошел к очередной лунке рыбы он не обнаружил. Подумав, что ошибся местом, Забродин внимательно огляделся по сторонам, но место было именно то, где он оставил рыбу. Забродин решил спуститься вниз до следующего места, где оставлял рыбу, и вдруг увидел огромный свежайший след медвежей лапы. Выбросив из рюкзака несколько хариусов Забродин ломанулся через ручей к устью ручья, где был Иван Иванович с ружьем. Иван Иванович уже заканчивал рыбалку, так как рюкзак был уже полон. Увидя Забродина с рюкзаком наполовину наполненным рыбой, похвалил с первым успехом. Забродин с серьезным лицом сказал, что он поймал больше, да пришлось вчерашнего знакомого угостить, чтобы он не мешал рыбачить. Иван Иванович вначале не понял, о каком знакомом идет речь, а потом с недоверием посмотрел на Забродина. Оставив рыбу в лодке, они пошли на место, где еще недавно ловил рыбу Забродин. На месте он увидел, что Забродин его не разыгрывает. Когда они возвратились к домику и рассказали о медведе мужики начали хохотать ,приговаривая, что это Иван Иванович специально Забродина посылал своего медведя кормить. Самому то лень. Вдруг кто-то из мужиков говорит: «А чего ты Семенович из пистолета мишку не пугнул?». Только тут до Забродина дошло, что про пистолет он и не вспомнил. Но не подавая вида сказал: « А зачем пугать. Я его хотел поближе к вам заманить, а тут бы уж мы его скопом и скрутили». Ответом был общий хохот и Забродин понял, что трусом его никто не считает и он принят в компанию полностью.

Отобедав наваристой ухой, решили еще порыбачить, так как каждый стремился наловить больше, чем другие по древней рыбацкой причине. Да и с другой стороны не так уж много времени оставалось для рыбалки и заготовки вяленого и копченого хариуса. Забродину Иван Иванович дал спиннинг и, показав в сторону плеса, сказал, что там наверняка можно поймать ленка, вкусного и красивого хищника. Он охотится не только на рыбу, но и на мышей, переплывающих реку, а поэтому его ловят на чучело мыша. Подойдя к указанному Иван Ивановичем месту Забродин привязал «мыша», крючок и, забросив подальше, начал подтягивать к берегу. «Мышь» вел себя как-то странно, рыскал по сторонам и подпрыгивал. Где-то на середине плеса из воды стремительно взметнулась крупная рыба и, хлестнув «мыша» хвостом, ушла в воду. Но «мышь» опять выпрыгнул из воды и вслед за наживкой свой маневр повторила и рыба. Так повторялось несколько раз и когда Забродин уже вытаскивал снасть из воды, ленок последний раз у самого берега тщетно пытался провести атаку на «мыша». Подошедший Иван Иванович, взяв в руки снасть, засмеявшись сказал: « Я тебе как сказал привязывать, где груз, там и крючок, а ты груз впереди, а крючок сзади. Ленок сначала хвостом топит мышь, а затем уже глотает. А у тебя ему попалась мышь, которую он гнал до берега. Я впервые такое видел». Быстро перевязав снасть, Забродин опять забросил наискосок по плёсу и почти сразу взметнулся ленок и с яростью, хлестнув «мыша», скрылся под водой. Через мгновение Забродин почувствовал мощный рывок и понял, что ленок наконец-то попался. Когда он вытащил его на берег, ленок был почти неподвижен, все силы были отданы борьбе с наживкой. Рыба была красивая, около семидесяти сантиметров в длину. Мужики поздравили с удачной рыбалкой, не забыв опять подколоть пробежами от медведей. Закончив рыбалку, собрались у балка попить чаю да и собираться домой.

В это время сверху от поселка послышался звук мотора. «Вихрь» на реке в тихую погоду слышен за несколько километров. Через несколько минут к косе, где стояли наши рыбаки, подрулил Борин Женька и, поздоровавшись со всеми сказал Забродину.

— Ты здесь рыбу ловишь, а к тебе домой медведь приходил.
На розыгрыш это не было похоже, так как Женька не знал про медведей, от которых бегал Забродин.
— Что случилось? – спросил Забродин.
И Женька рассказал, что прошедшей ночью в поселок пришел медведь и, подойдя к дому Забродина, начал толкать дверь. Мужики дружно грохнули смехом. Борин недоуменно поглядел на них и продолжил:
— Так вот, медведь толкает дверь, пыхтит, а её то надо было открывать на себя.
Кто-то из мужиов, поряхтывая от удовольствия,посоветовал:
— Ты бы Семеныч двери переставил, а то медведю неудобно в гости приходить.
И опять дружный хохот. Женька ничего так и не поняв, продолжил рассказ:
— « Твоя жена, проснувшись от звука, крикнула: «Там открыто, заходи» и была удивлена, что ты не можешь открыть дверь. Однако подумав, что ты не в состоянии это сделать, так как на рыбале с мужиками принял лишнего на грудь пошла к двери, Но проходя мимо окна, увидела медведя, и схватив сына полезла под кровать.
Затем внимание медведя привлек сарай Иван Ивановича с сушилкой полной вяленой рыбой и начался у него пир горой , да Вера Степановна шла на дизельную и увидела его, пережевывающего рыбу. Там я его и достал жеканом. С тебя Иван Иванович причитается, а то бы он и до Марии твоей добрался» .

Последние слова Женьки утонули в сплошном хохоте , а он недоуменно переводил глаза с одного на другого, не понимая в чем дело.

— Эх Жека, Жека помешал ты забродинскому медведю расчитаться с Иван Ивановичем за проказы его медведей.

Долго еще вспоминали эту медвежью историю, но Забродин после этого, провел с женой занятия по стрелковой подготовке и когда уходил из дома, оставлял на вешалке заряженное ружье.

Николай Рябцев
Рассказ прислан на литературный конкурс журнала "Охотничий двор"

Другие рассказы присланные на литературный конкурс журнала "Охотничий двор":