Природное и культурное наследие Крайнего Северо-Востока России Часть 4

За последние годы возросло число случаев браконьерства с вертолётов в Якутии, Магаданской области, Алтайском крае, хотя это и уголовно преследуемое деяние. В этом случае государственными чиновниками из числа VIP-охотников используется служебное положение.

Продолжаем публикацию работы академика Часть 1 по данной ссылке. Часть 2 по данной ссылке. Часть 3 по данной ссылке.

«Планета Земля находится во власти энтропии. Это грустно и даже очень печально, впереди для человечества трагедия, если оно не образумится»… Академик  Н.К. Железнов-Чукотский, 2009

По моим данным (1974-1978 гг. и данным 2001 года), годовой налёт часов скрытых полётов по использо­ванию вертолётов для добычи диких животных и рыбы составляет по разным аэропортам Крайнего Северо-Востока от 6 до 12% от общей суммы годового лётного времени. Если это перевести на рубли, то получится сумма  в несколько миллионов. А ведь это всё деньги налогоплательщиков, то есть наши с Вами. Обычно охота ведётся с вертолётов Ми-4 (1974-1978 гг.) и Ми-8 при открытой боковой дверце (2001 год). В вертолёте Ми-4 боковая дверь вообще сни­мается, разворачивается и кладется выпуклой частью к про­ёму двери, обеспечивая безопасность стреляющего. Приборы контроля высот на время охоты обязательно отключаются. Поскольку радиосвязь с контрольным пунк­том полётов осуществляется каждые 30 минут, то этого времени вполне хватает для отстрела, посадки и загрузки жертвы на борт вертолёта.

Особо широко ис­пользуется охота на многие виды и подвиды баранов во время геофизических работ, когда заявки на полёты предусматривают посадки на вершинах, плато или гребнях гор и по усмотрению заказчика. Это позволяет с учётом погоды охотиться с вертолётов практически в любых горных условиях, в том числе и в горах, где мне не раз приходилось видеть охоту с вертолё­тов и слышать выстрелы на территории горных систем на Чукотке и в верховьях реки Ульбеи (Охотский район Хабаровского края). (Все указанные цифры в этой части статьи — это данные 1978-1980 гг.).

За последние годы особенно возросло число случаев браконьерства с вертолётов на территории Якутии, Магаданской области, Алтайского и Хабаровского краёв, хотя это и уголовно преследуемое деяние. В этом случае государственными чиновниками из числа VIP-охотников используется служебное положение и даже, как это было в районе российско-монгольской границы, в ущелье Уландрык (Кош-Агачский район) 9 января 2009 года с вертолёта Ми-171, принадлежащий авиакомпании «Газпромавиа» велась охота на баранов, который и потерпел крушение, фото 4.  Как было установлено комиссией, рядом с изуродованным вертолётом, лежали жертвы авиабраконьерства бараны-аргали, фото 5.

В охоте на алтайского аргали принимали участие крупные VIP-охотники, в том числе и представитель Президента Александр Косопкин и Председатель комитета по охране, использованию и воспроизводству объектов животного мира Республики Алтай Виктор Канин, а он ведь был ни кем-нибудь, а главным охотоведом Республики Алтай.

Охота, как я уже изложил, была крайне неудачной и окончилась трагедией — погибли 7 человек, в том числе Александр Косопкин и Виктор Канин, двое получили тяжёлые ранения. Авиакатастрофа всколыхнула всё наше общество не только трагическим исходом, но и тем, что её главной причиной была браконьерская охота с вертолёта.

В стране были проведены многочисленные митинги протеста против таких акций, в частности в Санкт-Петербурге, на Алтае, в Москве в одном из которых на площади Пушкина лично участвовал и я. Однако до настоящего времени уголовное дело не возбуждено.  Эмблемой митинга на площади Пушкина являлся плакат Международного фонда диких животных (WWF) фото 6.

Фото 4. Охота на алтайского аргали с вертолёта Ми-171 на Алтае 9 января 2009 г.  закончилась трагедией.  Фото Алтай-Пресс.

Уважаемый посетитель нашего сайта и читатель, вглядитесь в эти снимки, свидетельствующие о таком позорном явлении в России, как охота VIP-чиновниками на редких видов и беззащитных животных с вертолётов.

Мой комментарий к фото 4.

Обычно авиабраконьеры являют собой хорошо сплочённую корпоративную группу людей, особого характера, весьма надёжных, не болтливых и состоящих из нескольких чиновников крупного ранга, кто непосредственно имеет неограниченную власть. Как правило, если авиабраконьеры имеют федеральный статус, то это либо чиновники из окружения Премьера, Президента, их администраций, способные влиять на ниже подчиненные им, более мелких по рангу чиновников уже регионального уровня.

Уже на местах в регионе в соответствии с планами и целями по охоте с вертолётов чиновники из этой корпоративной группы регионального и федерального уровня объединяются в своих помыслах и действиях для единой цели ­-  успешной охоты. Именно они способны наладить с ними структурную связь через Губернатора региона, подчинённых из его администрации. Обязательно выполняется это либо напрямую, либо при содействии на местах чиновников федерального уровня из различных структур, именно они налаживают корпоративную связь с руководством аэропортов для выделения особо  надёжного вертолёта (ранее, до 1980 г. были Ми-4, позднее стали использовать многоцелевой вертолёт Ми-8) с хорошо подготовленным по лётным качествам экипажем, обычно состоящим из 3-5 человек.

Фото 5. Убитый с вертолёта 9 января 2009 г. авиабраконьерами алтайский баран-аргали. Фото Алтай-Пресс.

Высшие чиновники регионального уровня, организующие  охоты с вертолётов всегда находятся в прочных корпоративных связях с экипажами вертолётов, специализирующихся на подобного рода охотах.  Перед вылетом в списочный состав корпоративной группы, фамилии которых обязательно указываются в заявке на полёт, обычно включают очень надёжных людей, не болтливых, один из которых обязательно является представителем природоохранных служб, часто из числа руководителей и местных охотоведов. Именно они являются главными наводчиками, проводниками и сопровождающими  лицами, определённо знающими, в какой горной системе или лесной части региона обитают те или иные виды животных, на которых планируется вести охоту с вертолётов.  Экипаж вертолёта возглавляет командир воздушного судна, имеющий большой опыт налёт часов и хорошо знающий местность, особенно того района, где планируется охота с вертолёта, как это было на Алтае.  Погибший командир Ми-171 Алексей Банядин был пилот первого класса имел налёт 12 тысяч 934 часа, из них 11 тысяч — в качестве командира воздушного судна. Бортмеханик Александр Вертей — 12 тысяч 533 часа.

Однако, эти качества их не никак в данном случае не способствовали сохранениям их и многим другим жизней. Но как сообщил «РИА Новости» источник в правоохранительных органах региона, причиной катастрофы могли стать ошибочные действия пилотов на предельно низкой высоте. Эта же версия активно обсуждается в СМИ и на форумах. Но дело совсем в другом. За период исследований в 32 года (с 1972 года по 2004) год экологии крупных копытных, в том числе и горных видов в горных системах территории Северной Азии общий налёт с многими пилотами по состоянию на 2004 год составил свыше 1550 часов. Естественно за этот период мной был накоплен большой опыт полётов в горах.

Фото 6. Плакат WWF, свидетельствующий о катастрофе вертолета Ми-171 с гибелью людей во время охоты на редкий вид барана — аргали.

Когда вертолёт во время браконьерских охот летает в горах, то его командир для успешной охоты должен подлететь к месту, где спрятались бараны или кинулись прочь от преследователей на расстояние убойного выстрела от 150 метров до 60. А поскольку он летит по ущелью вдоль скал, то там всегда присутствуют очень мощные воздушные потоки. Их направление зимой  и летом не меняется и  всегда, согласно законам направлено снизу ущелья вверх. И когда такое мощное воздушное судно, как Ми-8 пролетает вдоль скал по ущелью, то эти воздушные потоки вертолёт сам же ещё и усиливает. И горе тому пилоту, если в ущелье эти потоки накладываются на естественные колебания воздушных потоков и совпадают по своей амплитуде. Вряд ли пилот в данном случае может избежать трагедии. Воздушные потоки могут неожиданно и усилиться, сильно качнуть и даже развернуть вертолёт к скалам или ближайшему склону, которые он и задевает хвостовым винтом, как это часто бывает. Пилот не успевает даже и среагировать на данное положение его воздушного судна. Именно такое случается в горах с вертолётами с хвостовым управлением. Полностью такие случаи исключены с двухосным вертикальным управлением, на которых мне пришлось летать на Аляске  в горах сильно изрезанного хребта Брукса. 

Как правило, перед вылетом на браконьерскую охоту, полёт заранее прорабатывается штурманом с прокладкой маршрута до нужной точки на полётной карте с топоосновой в масштабе 1:500000. Иногда в назначенное время до вылета вертолёта на карте определяется место посадки его с целью  подбора трофеев, но чаще это делается уже на месте успешной охоты.

Те, кто организуют охоты с вертолётов, они находятся в прочных корпоративных связях с экипажами вертолётов. При  охоте в горах технология этого процесса такова. Сначала по топооснове лётной карты и визуально определяется место будущей охоты, а затем в намеченном районе с вертолёта ведётся поиск зверя. После этого экипаж вертолёта информирует центр управления полётами о, якобы, посадке. На самом же деле он максимально снижается, но не садится. Такой манёвр нужен  для отражения показаний прибора альтиметра (прибор, замеряющий высоту). Затем,  не выключая двигателей вертолёта, пилот тут же отключает альтиметр, поднимает машину в воздух и начинается охота по времени столько, на сколько была сделана заявка, якобы, на посадку. Обычно для успешной охоты всегда достаточно времени всего лишь 15-20 минут. 

Обычно охота с вертолётов проводится на крупных копытных: лося, дикого северного оленя, бурого медведя и, особенно она популярна на многие виды и подвиды баранов, в том числе и редкие, находящиеся  в составе Красной Книги и Международного Союза охраны природы (МСОП). Это охотский подвид снежного барана (Ovis nivicola alleni), обитающий на юге Якутии, чукотский подвид (Ovis nivicola tschuktschorum n. Zheleznov), встречается только на Чукотке (Железнов, 1990; Железнов-Чукотский, 1994). Сведений об охоте с вертолётов на подвид путоранского барана (Ovis nivicola borealis Severtzov), обитающего на плато Путорана  в моём активе нет, хотя и в тех местах такая охота вовсе не исключается.  В последнее время весьма популярна охота на редчайший вид барана Марко Пола (Ovis ammon polii), что обитает в Таджикистане в горах Памира. Все виды охот на баранов, особенно с участием зарубежных охотников и часто с вертолётов осуществляются различными охотничьими фирмами, которых в стране большое количество. Часто именно они предоставляют такие услуги.

Сама же охота с вертолётов, особенно на баранов, для всех участников, находящихся в это время на борту воздушного судна, в том числе и экипажа, весьма азартна, захватывающа и в то же время, очень опасная. Полёты в горах, где обитают бараны, придерживающиеся скальных обнажений, кекуров и множественных останцов часто приводят авиабраконьеров к  катастрофе вертолёта и трагической гибели людей, как это случилось 9 января 2009 года, как я уже упомянул в горах Алтая, близ горы Чёрная.

Подобных примеров охоты на баранов в других горных системах Дальнего Востока немало. Например, в горах  верховьев реки Бургали в Магаданской области в сентябре 2007 года в Магаданской области разбился вертолёт Ми-8Т, который выполнял не санкционированный полёт по просьбе  заказчика ООО «Океан». На борту находились 3 члена экипажа и 4 пассажира — из них 2 охотоведа — наводчики и сопровождающие  и 2 спортсмена-охотника — оба были гражданами Польши. В субботу в 05.37 Ми-8Т произвёл посадку на площадку у реки Бургали, а в 06.30 пилот доложил о продлении стоянки до 09.00, но в назначенное время на контрольную связь экипаж вертолёта не вышел.

Как оказалось, после взлёта в нарушение полётного задания экипаж выполнил полёт в северном направлении и в ухудшающихся, якобы, метеоусловиях, столкнулся с горой. Ясно, что этот вертолёт привозил охотников охотиться не на медведя, а точнее всего на баранов, причём, не с земли, а с вертолёта. Почему охота была на баранов? Если предположить что охота была на медведей, то в это время (сентябрь месяц) они придерживаются долин и пойм рек, где кормятся в основном рыбой, ягодами, и их в такое время года на склонах гор не встретишь.

Ниже мной даются ещё несколько фотографий (фото 7, 8) крупных чиновников, уличённых в последние годы в авиабраконьерстве на снежных баранов на территории Якутии и в других регионах.

Мой комментарий к фото 7 (см. ниже).

Как видно на фото 6, группа крупных чиновников во главе с И.Ф. Михальчуком  отстреляла 7 особей снежных баранов — самцов  разного возраста. Несомненно, одно — бараны были отстреляны с вертолёта, поскольку, судя по величине снежного покрова по времени это относится к концу октября-началу ноября. Именно в этот период бараны-самцы старшего возраста от 10-12 лет до младшего — двухлеток, держатся от самок отдельно в составе разновозрастных особей в общих самцовых стадах. Баран (первый слева), которого держит за рога  Михальчук, имеет возраст около 8 лет, поскольку кольцо-завиток  рога почти уже оказалось замкнутым. Он и был, в соответствии с иерархией вожаком этого стада. Остальные бараны слева направо по возрастанию имеют следующий возраст: 2-й и 3-й бараны — около 4-х лет; 4-й и 6-й оба вообще ещё и не достигли возраста  даже 3-х лет, возможно, это были одногодки или даже близнецы; 5-й и 7-й бараны имеют  возраст 5 лет.

Такая по своему диапазону разновозрастная группа составляла единое стадо и, несомненно, вся она была отстреляна с борта вертолёта и главное, в один заход вертолёта и в одно время. Любой охотник или группа при всём их мастерстве в стрельбе и умении выслеживать в горах зверя, да ещё и в зимнее время, не в состоянии добыть такое количество животных. Баранов отстреляли только с вертолёта, о чём многочисленно свидетельствовали  СМИ.

Фото 7. Первый слева губернатор Архангельской области, бывший мэр Якутска Михальчук И.Ф.  после отстрела в Якутии снежных баранов охотского подвида, занесённых в региональную Красную Книгу. Фото LIFE.

Внизу ещё один снимок крупного чиновника, уличённого в авиабраконьерстве с вертолёта  фото 8, свидетельствующий об общей безнаказанности этой категории людей.

Вот как сообщают об этом событии СМИ Якутии: [19may.ru, 16.02.2009: На фото многим знаком очно и заочно бывший высокопоставленный руководитель отдела МВД, а после председатель парт ячейки "едроссов" по нашей республике господин Эверстов. …. В газете фотография была и заместителя полномочного представителя президента России в Центральном федеральном округе, бывшего советника президента России (2001-2008г.г.), члена наблюдательного совета АК "АЛРОСА" господина Сергея Самойлова, рядом с поверженным бараном, взял он в правую руку рог барана, а в левой — карабин!- врезка К.Ру.]. В конце прошлого года к нам в редакцию попало несколько фотографий, на которых известные политические фигуры как российского, так и якутского масштаба позируют на фоне охотничьих трофеев, занесенных в Красную книгу. На их лицах никого сожаления или раскаяния не наблюдается. Только радость и даже гордость. После проведённой экспертизы фотографий на подлинность мы публикуем часть снимков].

Мой комментарий к фото 8.

Возраст снежных баранов, с которыми сфотографировался господин Эверестов на фоне горной вершины различный. У первого слева снежного барана возраст составляет не полных 3 года, а второй — 7 лет. Отстрелять снежных баранов при снежном покрове без размещения охотников в специальном и временном лагере близ их местообитаний невозможно. Оба были отстреляны в октябре, судя по величине снежного покрова и оба, как указывают СМИ с вертолёта.

Фото 8. Это господин Эверестов, председатель ячейки «Единая Россия»  по Якутии, уличенный в браконьерстве на снежных баранов

Чтобы покончить с диким поведением VIP-охотников  необходимо, чтобы соответствующие службы страны по охране животных обязательно должны выйти с инициативой в Государственную Думу для инициации по решению этой очень острой на сегодня проблемы в стране. Особенно это актуально сейчас, когда Президент России М.А. Медведев усилил своё внимание к искоренению коррупции в соответствие с Федеральным Законом «О противодействии коррупции». А первая статья этого Закона  даёт конкретное определение, что такое коррупция и гласит:

«а) злоупотребление служебным положением, дача взятки, по­лучение взятки, злоупотребление полномочиями, коммерческий подкуп, либо иное незаконное использование физическим лицом своего должностного положения вопреки законным интересам об­щества и государства в целях получения выгоды в виде денег, ценностей, иного имущества или услуг имущественного ха­рактера, иных имущественных прав для себя или для третьих лиц, либо незаконное предоставление такой выгоды указанному лицу другими физическими лицами». Корпоративная охота VIP-охотников с отстрелом животных с вертолёта полностью подпадает под эту формулировку.

Размах незаконных охот не только на Севере с применением мощной техни­ки порождён,  прежде всего, его спецификой, которую формируют многие факторы. К ним следует отнести, прежде всего, отсутствие каких-либо нормативов при специфическом освоении природных ресурсов на региональном уровне,  низкую культуру населения, слабая экологическая пропаганда во взаимоотношения человека с северной природой и животными.

Значительную роль при этом играет фактор временного пребывания людей на севере, порождаю­щий несознательное, неуважительное и нерачительное отношение к при­роде. Огромные пространства севера, которые трудно контролировать, также благоприятствуют этому. Здесь следует сказать о существую­щих органах контроля, методы работы которых, давно уже стали архаич­ными, не отвечающими духу времени, научному прогрессу и, наконец — интересам общества страны и всего мира. Охрана животных, ландшафтов, всей природы се­вера должна быть комплексной — этого требуют природные особенно­сти региона (открытые ландшафты, возникновение в ходе хозяйствен­ной деятельности скоротечных отрицательных последствий в экосисте­мах, особая ценность многих бикомпонентов природы, напряжённость трофических связей животных, особенно растительноядных), всё это вызывает необходимость концентрации денежных средств в соответ­ствии с принципом охраны.

Суммарное (косвенное и прямое) воздействие человека на приро­ду севера в открытых ландшафтах и, особенно на пределе ареалов рас­пространения многих животных ставит их благополучие в жёсткую за­висимость от человека. Именно от него зависит здесь возможность процветания многих животных или исчезновения.

Срочно необходимо укрепить границы России, особенно в Приморском крае, откуда вывозятся огромного количества охотничьи трофеи и их дериваты (фото 9), часто этому способствуют коррумпированные и продажные чиновники,  лица таможенной службы.

Фото 9. Пограничники Ханкайского погранотряда задержали группу нарушителей с дериватами тигра и 480 лап медведей (Фото из журнала «Охота и рыбалка», 7, 2008, с. 4).

Традиционное природопользование и проблема охраны природы

Ныне сель­с­кое хозяйство Чукотского автономного округа  в основном включает в себя интен­сивное оле­­не­водство и отдельную отрасль — промысел морских млекопитающих. Горная, гор­но­добывающая, рыб­ная промышлен­ность, олене­водство и промысел морских мле­ко­питающих — каждая из них кос­вен­но или прямо влияла и влияет в нас­тоящее время на популяции круп­ных и мелких морских млекопитающих: китов, моржей, сухо­пут­ных поз­во­ноч­ных копытных и хищников, птиц, их чис­лен­ность, динамику, изме­няет элементы поведения отдельных особей и це­лых популяций, генетически их, зак­репляя в зависи­мос­ти от степени воздействия отдельно для каждой попу­ля­ции без прогнозируемых последствий для будущего их состояния.

Интенсивное освоение Чукотского Севера, вовлечение в хозяйственную дея­те­льность все новых и новых его территорий порождает проблему рацио­нального и неистощительного приро­до­пользования. Но что следует под этим понимать?

Если говорить об оленеводстве и  морском промысле таких млекопитающих, как разные виды нерп, моржей, китов, то их добыча коренным населением, по ут­вердившемуся за многие десятилетия мнению, они являются тра­диционными видами при­­родо­по­­ль­зо­вания. Для понимания сущности процесса тра­диционного природопользования я первоначально дам его понятийную формулировку.

Тради­ци­он­ное природо­по­ль­зо­вание следует рассматривать как систему деятель­нос­ти опре­де­лённой части человечес­кого общества, которая являет собой сово­куп­ность опре­де­ленных форм эксп­луа­та­ции природного ресурсного потенциала с вырабо­тан­ны­ми в этом про­цес­се  конкретных и опреде­лё­н­ных мер на его сохранение, но с уче­том тра­ди­ци­он­ных осо­­бенностей той или иной группы людей, объединённых общ­ностью, прису­щих только ей своими традициями и своей, сформировавшейся из глубины бытия общей культуры. И в этой системе дея­те­­ль­но­с­ти следует различать два процесса:

1 — использование определённых биологических видов из общего числа природных ресурсов для целей удов­лет­в­о­ре­ния запросов части или всего общества, опять же, объеди­нён­ных общностью своих тра­диций и культуры;  

2 — рациональное использование ресурсного потенциала, сохранение или, мяг­ко скажем, поддержание, возобновление, восста­нов­ле­ние, или при­­ведение в перво­на­ча­льное состояние изменённого  экологического ба­ланса экосистем, как основы сох­­ранения вместе с компонентами природных комплексов и всего ресурсного биологического потенциала (Железнов-Чукотский, 2008).

В целом, тра­ди­ционное природопользование пре­д­­­полагает обеспечение эко­номной эксплуа­та­ции всего природно-ре­сур­сно­го по­тенциала или особо ценных для об­щества его биоком­по­нентов, с по­ло­жительным режимом восстановления и с учё­том их эво­лю­ции в сово­ку­п­ности с интересами и культурной  общности этих людей.

Можно ли наз­­­вать в настоящее время традиционным природопользованием ныне стре­ми­те­льно раз­ви­ваю­щи­йся на русской части Берингова пролива и на американской — мото­ризован­ный и оснащённый современными мощными моторами «Яма­ха», «Джонсон» и  алюминиевыми лодками промысел морс­ких млекопитающих с исполь­зованием ручных гарпунных пушек типа «Датинган», особенно, широко приме­няе­мые на Аляске, в последние годы и на Чукотке,  вместо копья? Нет, конечно.

Такой способ добычи морских исполинов, иначе как современная и беспощадная индустрия их промысла не назовешь и с понятиями традиционного природо­по­ль­зо­вания она никак не связана, тем более, что  до­бы­тая продукция, в частности серые киты, испо­льзуются, как было указано ранее, весьма нерационально, не более чем на 25-28% от общей его биомассы.  И если реально делать оценки таких процессов, проте­ка­ю­щих скоротечно, хотя бы за срок одного поколения людей, то увидим, что в достижении пропорциональных соотношений доли рационального промысла и доли сохранения популяции китов нет никаких практи­чес­ких успе­хов. При таком способе добычи китов остается очень много подранков, высок процент последующей их гибели. Доказательством этого является выброс штормом многочисленных туш китов со следами больших ранений и дырками от пуль, если, что часто делают,  их стреляют из карабинов.

Соедине­ние в самом про­цессе понятия тра­диционного приро­допользо­ва­ния как теоретически, так и практически совершенно 2-х противоположных за­дач с различными, абсолютно полярными технологиями и целями для их дос­тижения на сегодня являются утопией.

Все теоретические трактовки, в том числе и мои, о понятиях вида тра­дицион­ного при­ро­допользования являются чисто теоретическими и не могут быть окончате­ль­но фор­ма­лизованными определениями, особенно  в системе научного обоснования в ря­ду  естест­вен­ных наук и, на­ко­нец, в правовом отношении, которое могло бы быть зако­но­дательно закреплено. Пока что, в этом направлении для территории, даже зако­но­дательно, ничего не сделано, хотя в настоящее время  эти понятия используются многими учё­ными в своей профес­сиональной лексике. На сегодня  мы только находимся на пу­­ти становления ещё многих упрощённых схем в понимании взаимоот­но­ше­ний общества и природы. Можно ли одновременно совместить эти две задачи, одна из которых, яв­ляет собой цель разрушить в определённой степени или полностью структурные связи в эко­си­с­те­мах, другая — их восстановить  до необходимого пер­во­начального состо­я­ния?

Твёрдо и определённо можно ответить — нет. В настоящее время пока ничего по­­хо­же­го нет и современное общество  к этому вооб­ще не готово. Но если рассматривать тра­ди­ци­он­ное приро­до­пользование, лишь как теоретическое, то в деятельности человека это уже сло­ж­­ное и синтетическое направление многих сопряжённых с ним дисциплин и должно в се­бя вклю­чать многие другие тео­ре­тические направления: биологию, эко­логию, сох­ранение природного и культурного наследия, как его составную часть, и, на­конец, географию, ресурсоведение и экономику природопользования.

Послед­ние два нап­рав­ления, а также неотъемлемая их часть, как сохранение природного и ку­ль­турного наследия вместе взятые, являются ба­зисом всего приро­допо­льзования, в том числе и для традиционного, и клю­чом к управлению всем ресурсно-природным по­тенциа­лом, особенно для северных территорий, где ранимость и разрушитель­ность эко­сис­тем, если их оценивать по степенной шкале, совершенно не соизмерима. Но для этого лю­­ди должны быть подготовленными и знать биологические и другие законы всех вышеперечисленных дисциплин.

Как же быть, как со­четать однов­ременно рациональное природопользование и  сохранить объекты матери­аль­ной ку­льтуры и значи­те­льное по своему разнообразию природное наследие Чу­кот­ки?

Как показывает мировая практика, заповедание территорий является наи­более действенной мерой сбережения ландшафтов, природных комп­лек­сов и заботы о них,  в составе которых одновременно могут быть и объекты материальной культуры, и редкие виды животных и растений.

Определённо можно констатировать, что за   последние 25 лет в Чукотском автономном округе не организован  ни один заказник, не создан ни один природный парк регио­на­ль­ного значения, кроме природно-этнического парка «Берингия» и ещё одного в Чаунском районе.

Думой Чу­кот­с­кого авто­ном­ного окру­га, как законодательным орга­ном, не разра­бо­тан и не при­нят ни один региональный Закон в области охраны животных, окру­жаю­щей при­род­ной  среды, тради­ционного приро­допользования,  туризма, кроме Зако­на о приро­до­ох­ра­н­­ных террито­риях муни­ци­па­льного значения и  морском зверо­бо­й­ном промысле.

В настоящее время большая часть проектов по организации сети заповедников и на­цио­нальных пар­ков, заказников на территории Чукотского автономного округа, памятников природы и схема создания особо охраняе­мых при­родных территорий (ООПТ), которую я лично разработал еще в 1975-1982 гг., находятся в глубоком забвении. Площади природоохранных территорий выбирались с таким рас­чётом, чтобы они представляли про­дуктивные и харак­тер­ные ландшафты с большим потоком биотических сгущений и вне горнопромышлен­ных объектов, автомо­бильных до­рог, но при этом были бы не слишком удалены от рек, морских бе­регов, авиа­трасс и авиапортов, обеспечивающих относительный доступ к ним для действенной охраны и развития туризма.

В настоящее время на Крайнем Северо-Востоке  идёт обратный процесс: сокращается число за­ка­з­ников, организованных в своё время по Международной конвенции по охране птиц и их гнездовий, затягивается плановая организация других.

Более того, в начале 2001 года, предложенный мной ещё в 1987 году с полным описанием обоснованных сухопутных и морских границ проектный заповедник «Прибрежный» с уточнением позднее его площади (Же­лезнов, 1988, 1995; Железнов, Васьковский, 1987), с ходатайства нового Пра­вительства округа 23 мая 2001 года был аннулирован. А предлагался он как федеральный и для создания надежного буферного природного резервата и рефугиума многих видов животных на пер­спективу освоения в этом районе будущих га­зовых и нефтяных раз­­ра­­боток в Беринговском районе и на шельфе Берингова моря. Особенно это касалось краснокнижных серых китов, где на мелководье находятся территории кормовых полей значительных площадей. В период своей миграции из Мексиканского залива на север в Берингов пролив серые киты не надолго там останавливаются на мелководье для кормёжки.

Позднее мной он был рекомендован к организации и формированию как национальный парк, где воз­мож­но тради­ционное при­ро­дополь­зо­вание и развитие туризма.

В 2001 году сначала по инициативе Губернатора Чукотского автономного округа Р. Абрамовича, Постановлением № 06 от 15.02.2001 «Об отмене Постановлений Губернатора Чукотского автономного округа» (имеется в виду предыдущего) необоснованно были упразднены 3 заказника регионального уровня, хотя предыдущий Губернатор А.В. Назаров весьма одобрительно относился к организации ООПТ любого уровня. Позднее по инициативе Чукотского Губернатора Р. Абрамовича и Постановлением Правительства Российской Федерации № 725-р от 23 мая 2001 г. за подписью М. Касьянова Распоряжение РФ № 572-р от 23 апреля 1994 г. об организации федерального заповедника «Прибрежный» было вообще отменено[i].

В таком застойном состо­янии находится  и ор­­га­низация других феде­ральных при­родо­охранных терри­торий. Организованный в 1993 году природно-этнический  парк «Бе­рин­гия», с хорошо налаженной инспекционной структурой, в настоящее время функ­ци­­о­нирует лишь формально. С 2001 года ранее широко развёрнутая работа по мониторингу в природно-этническом парке «Берингия» вообще затормозилась.

Вот таким печальным образом, выразилось очень негативное к чукотской природе отношение нового Губернатора после его инаугурации и вступления на свою должность. Была дана зелёная дорога на любые нарушения природоохранного законодательства при нефте-, газоразработках на территориях бывших заказников, а на будущее вообще был ликвидирован, как указано выше, уникальный природоохранный комплекс «Прибрежный», в составе которого имеются редкие краснокнижные виды (снежный баран, камчатский сурок), приостановлена организация и формирование многих других заказников и национальных парков в восточной и центральной части территории округа.

Таков печальный итог первых 7 лет работы нового Губернатора в отношениях с Чукотской природой.

Не создаются защитные охранные зоны вокруг вновь строящихся новых крупных промышленных объектов, таких как на о-ве Молчаливом, где уже в скором времени планируется освоение газоконденсатного  мес­­­­то­рождения в районе Нижне-Анадырской низменности,  золоторудного месторождения «Валунистый», где добывается цинк и крупных раз­ра­боток рудного золота «Купол», «Майский». За пос­­лед­ние годы резко возросло техноген­ное воз­действие на тундровые ланд­шаф­ты: пожары, разработка новых место­рож­де­ний, прокладка газопровода. При освоении новых терри­то­рий и ввод крупных про­мышленных объектов ни один из них эколо­ги­чески не экспер­ти­ровался.  И при таких сложившихся условиях большого числа  правонарушений федеральных законов на Чукотке ликвидиро­вана природоохранная прокуратура и до настоящего времени не функционирует экспертный Совет из ведущих специа­лис­тов-практиков и учёных округа.

До настоящего времени игно­ри­ру­ют­ся многократные просьбы коренного населе­ния и жителей села Омолон об орга­ни­за­ции и формировании нацио­на­льного пар­ка или другого статуса ООПТ на реках Омолон и Олое. На территории округа вообще не существует прог­раммы разви­тия природоохранных территорий и экологической программы, в то время как уху­­дшаются экологические условия прожи­ва­ния его населения, растёт общее за­г­рязнение, в связи, с чем увеличиваются, связанные с экологией различ­ные забо­ле­ва­­ния (Железнов, 1990б; Савин, Железнов, 1990; Спицын, Железнов, 1990) и в моей статье «Проблемы экологии и здоровья населения Крайнего Северо-Востока» и в монографии  «Вехи жизни», Москва, 2008. 577 с.

Наиболее же приемлемой в нынешней эко­но­ми­чес­кой ситуации в России, является организация и формирование национальных  парков, где соче­таются условия сохранения природных комплексов и их биоком­по­нентов, объек­тов культурного наследия с одновременным разумным ведением некоторых тради­цион­ных форм природопользования (Бакланов, Железнов-Чу­кот­с­кий и др., 2000). Сего­д­ня это пока единственный путь.

По такому пути уже давно сле­ду­ют многие передовые Евро­пейские страны, и даже не передовые страны, вроде Афри­ки или Южной Америки. И чем раньше Россия пойдет по этому пути, тем раньше в нашей стране бу­дет накоплен опыт во взаимоотношениях чело­века с природой и её нас­ле­дием.

В настоящее время особенно важным является создание заповедников и наци­о­нальных парков в бореальной  и лесотундровой части Крайнего Северо-Востока, поскольку при­род­ные ландшафты именно в этой части региона  под­верга­лись и подвергаются зна­чительному антропо­генному воздействию (Желез­нов, 1983а, 1988; Же­лезнов, Васьковский, 1987). Причём, природоохранные территории следует формировать на условиях полного сохранения природных комплексов, в состав которых входят многие биокомпоненты — растения и животные. Этому отвечает принцип оценки биотических сгущений на конкретных природных территориях, который в подходах при выделении ООПТ и их границ является очень надежным (Железнов, 1990в, 1991а,в; Zheleznov, 1991). Такой подход мной лично был проверен и апробирован при выделении границ заповедника «Прибрежный» в Беринговском районе Чукотского автономного округа (Железнов, 1993), вошедший позднее в Распоряжение Правительства Российской Федерации № 572-р от 23 апреля 1994 г. и особо ценных природных комплексов для их организации и формирования.

И, именно в настоящее время, как никогда, Чукотка  нуж­дается в создании новых заповед­ни­ков и природных парков различного ранга и уровня, заказ­ни­ков, охва­тывающих все харак­терные и уникальные ландшафты и при­ро­д­­­ные ком­плексы, особенно если они в своём составе имеют археологи­чес­кие памят­ники. Речь может идти даже  о создании полигонов для изу­че­ния дина­ми­ки ландшафтов, аре­алов живот­ных и рас­тений, биоценозов особоох­ра­ня­е­мых природных терри­торий, на которых могли бы быть зало­же­ны первоначальные данные наблюдений по различ­ным ви­дам антро­по­генных процессов, качественной и количественной транс­фор­­мации при­род­ных комплексов и их биологических компонентов.

В этом отношении Чукотка значительно отстала от Магаданской об­ласти и осо­­бенно Аляски, где уже давно функционируют нацио­на­ль­ный парк Денали («Го­ра Мак-Кинли»), множество других нацио­на­льных и природных парков, ряд лес­ных и геологических заповед­ников. В Мага­д­анской области и на терри­тории Чу­котского автономного округа фун­к­ционирует лишь по одному заповеднику — «Ос­т­ров Врангеля»[ii], а в на­чале 1982 года по инициативе А.П. Ва­ськовского, но уже после его смерти  был организован второй заповед­ник — «Магаданский» — общей пло­щадью около 900 тыс. га (Железнов-Чукотский и др., 2003). Оба заповедника  были организованы, как ныне любят выражаться, в «застойное вре­мя». Но сегодня у чиновников часто это считается достижением уже, «якобы», нашего перестроечного вре­ме­ни.

В чём же причина такого поло­же­ния, когда сокра­ща­ются площади природоохранных территорий и ликви­ди­руют­ся некоторые ООПТ из числа действующих,  созданных и сформированных несколько десятков лет назад?

Может быть, ответ кроется в смене общес­твен­ной формации во всей  России, где гармоничные отношения человека с природой и сох­ра­нением её природного и культурного наследия  становятся утопи­чес­кими, а на первый план выс­тупает один из явных признаков капитализма — без оглядки мак­си­­ма­льное изъятие из природы все­го того, что можно изъять и с максимальной прибылью теми, кто нынче незаконно завладел землей и природными ресурсами? Но ведь во многих, так на­зываемых капиталисти­чес­ких странах, эти процессы не наблюдаются, а наоборот, все больше и больше тер­ри­торий зна­чительных площадей от­водится под национальные парки, резерваты, памятники при­роды и другие ООПТ.

На этот счёт, по ныне существующему положению, не только на Чукотке, но для всей России ответа пока нет.

Возможные подходы в развитии единой  на Чукотке стратегии ох­ра­ны окру­жа­ющей сре­ды и сохранения культурного наследия должны быть увязаны в кон­тек­­сте эволюции мировой гео­по­­ли­тической системы и единой экосистемы Земля, особенно с нынешним скоротечным влиянием на арктические экосистемы отепляющего эффекта климата, с одной стороны.

С дру­гой — это признание Чукоткой, ее нынешним Правительством принципов мирового пла­ни­рования и стратегии развития, но  в единой стратегии охраны окру­жа­ющей природной среды и объектов материальной культуры, как единого и целостного процесса с позиций общей теории систем, как од­ного из кон­цептуальных современных направлений. При этом, её территория с природными, объек­тами археологических и других памятников,  и людскими ресур­са­ми, следует  опре­де­лить,  как  единый по­тенциал, он должен рассматриваться и оцениваться, как единая сис­тема, в которой некон­тролируемые и разрушаемые связи или звенья, несомненно, яв­ляют­ся дестабилизи­рующими, способными породить инерционность в самой ди­­на­мичной системе обще­го, но однобокого  развития региона.

Здесь целиком и пол­­­ностью си­туа­ция зависит от конкретного человека-руководителя региона, его систем­но­го мышле­ния, способного активно воздействовать и направлять на цельное форми­ро­ва­­­ние интеллектуального потен­циала самого общества и концептуа­ль­ное раз­ви­тие стратегии охраны окружающей природной среды и куль­тур­ного наследия тер­ри­тории.

Поскольку в настоящее время налицо общность характера проблем для мно­гих стран северной части Тихоокеанского региона, связанных с за­г­­рязнением пла­неты, глобальным изменением и потеплением климата, стоящих перед ми­ро­вым сообществом (Же­лезнов, 1997, 2002; Zhе1еznov, Yаrоsh, 1993), уже сейчас ведутся поиски их реше­ния на национальном и ме­жду­на­родных уровнях. Всякое от­ри­ца­тельное отк­ло­нение на региональном уровне  от общепри­ня­той мировым сообществом на заседаниях Римского клуба (Печчеи, 1980) стра­тегии охраны окружаю­щей природной среды, сох­ранения куль­ту­рного наследия мировой стратегии, приведёт к возникновению  локального экологического мини-кризиса и, естественно, соответствующим этому, пос­ледс­тви­ям.

И, если многие регионы России с учетом интегра­ци­онных процессов, не  примут это во вни­мание, а они протекают быстротечно и скорость их с каждым го­дом увеличи­ва­ется, то не соответствующая этой линии по­литика, не только местного Пра­ви­те­льства в этом вопросе, но и Правительства России, несомненно, будет скоррек­ти­ро­ва­на Международным Европейским со­общест­вом или ПАСЕ че­рез соответст­вую­щие рычаги, какими могут быть ог­ра­­ничение ра­з­­личных квот или даже экономические международные санкции через Меж­дуна­родные организации, какими могут быть мировые банки (Железнов, 1997, 2002). Такие прецеденты в мире уже имеются.

Поэтому, долгосрочная стратегия в настоящем веке в области охраны окру­жающей природной среды и сохранения природного и культурного наследия на Чукотке, которая является составной северной части экосистемы Тихоокеанского региона (Железнов, 1997, 2002) должна быть раз­ра­ботана с гарантированным обес­пече­ни­ем в особых направлениях: ясное понимание и тесное развитие связей между целями охра­ны природного и куль­тур­но­го наследия и целями долгосрочного развития региона с учётом интеграционных научных подходов в соседних государствах.

В первую очередь это должно включать с одной стороны, социально нап­рав­ленное экономи­чес­кое развитие Чукотки, с другой — стратегическое неисто­щи­тельное использо­ва­ние и ох­ра­на ресурсной базы природного и культурного насле­дия, как объектов ма­те­риальной культуры не только для чукчей и эскимосов, но и всей Международной  прогрессивной общественности. 

[i] Смотри Распоряжение Правительства РФ № 725 от 23.05.2001 г.

[ii] Образован в 1976 году по предложению Института биологических проблем Севера.  В  то время на Чукотке  оформлением документов занимались К.К. Скрипчинский и  Н.К. Железнов.

Продолжение следует…