Каждый раз, как впервые, с замиранием сердца узнаёшь знакомые аккорды своего выжлеца, а после поставленной тобой точки радуешься вместе с собакой удачному завершению концерта… Для гончатника любое поле – уже праздник. Пускай не пороша, пусть и вовсе без снега, лишь бы иметь удовольствие послушать удивительную симфонию гона. |
Не люблю я больших охотничьих компаний, и товарищи мои не любят. Два-три человека – оптимальное количество для интересной и добычливой охоты с гончими. Однако открытие пушного сезона является для нас исключением. Как правило, в этот день мы собираемся все вместе. Начало ноября в Украине – не лучшее время для охоты «по пуху». Снега чаще всего ещё нет, «в узерку» на беляка не поохотишься (да и в Красной книге наш беляк), а по русаку – что за охота без снега. Благо в последнее время лисы более чем достаточно. Мех у неё уже густой, зимний, но, опять же, для полного его созревания, для блеска рыжая должна поваляться в снегу.
Знакомые угодья встречают нас лёгкой изморозью на пожухлой траве. Звонкое шуршание её твердых, обмерзших стеблей о сапоги напоминает звуки летнего сенокоса. За нашими спинами остаётся темный извилистый след – почти как по пороше. Волнующие запахи осеннего леса бодрят собак, уже давно истосковавшихся по просторам охотничьих угодий. Нетерпеливо натягивая поводок, мой Джим – русская пегая гончая – поднимает голову и заглядывает мне в глаза. Он готов нести меня до нуж ного места, лишь бы я быстрее отпустил его в поиск. Увидев вчерашние приготовления к охоте, он с вечера утратил аппетит и всю ночь просторожил мои сапоги, а сегодня я едва сумел надеть на него ошейник. Наверное, только охотничьи собаки умеют так ярко и неудержимо выражать свои эмоции, особенно перед охотой. Делаешь вид, что хочешь его успокоить, а у самого душа радуется – сам бы прыгал и визжал вместе с ним.
Вот и привычное место сбора. Нас двенадцать человек и четыре собаки – одна русская гончая и три пегих. Собаки давно знакомы между собой, но, поскольку виделись довольно давно, не обходится без традиционных обнюхиваний и попыток показать, кто тут главный. Недолго совещаемся, согласовывая маршрут, стрелковые места для номеров и количество загонщиков. Первый загон – что-то вроде фундамента в события охотничьего дня, поэтому необходимо учитывать в нём всё до мелочей: маршрут каждого загонщика, его личные качества, погоду, наличие на участке различной дичи, особенно «левой» (несезонной или крупной, требующей лицензии), расстановку стрелковых номеров и ещё целую кучу разных нюансов.
Совещание заканчивается, и все отправляются по своим местам – три загонщика с собаками в начало загона, а стрелки – каждый на своё место. По традиции, самые дальние номера у нас достаются молодым, как у нас говорят, быстроногим. Мне выпадает стоять на бугорке – возвышенности между грядой лесных болот (кстати, отличном лисьем лазе). Поскольку до него довольно-таки далеко, поручаю Джима загонщикам и очень быстрым шагом удаляюсь по лесной дороге. Через двадцать минут начнётся загон. По дороге прикидываю, что при хорошем гоне рыжая обязательно должна выйти на меня, поэтому вынимаю из патронташа «нулёвку» для правого и «два нуля» для левого ствола.
Время загона уже началось. В лесу стоит полнейшая тишина, если не считать стука дятла на старой сухой сосне и редкого чирикания синичек. Ещё совсем недавно мы бродили по близлежащим болотам, вытаптывая уток и выбираясь сюда отдохнуть и перекусить. Специально для «перекусить» кто-то даже спилил здесь на уровне метра от земли толстенную сосну. Образовавшийся таким образом стол стал местом паломничества не только окрестных охотников, промышлявших в этих местах, но и грибников, собирателей ягод и прочих любителей природы. Здесь же, на бугорке, находилась старая лисья нора, в которую вот уже два раза от нас с Джимом уходила раненая кума.
Наконец где-то далеко отозвалась гончая. Поначалу редко, затем всё чаще. Прислушавшись, я узнал голос Бурана. Молодой пёс или нашёл след шедшей на лёжку лисицы, или же нетерпеливо пытался распутать сонные заячьи петли. Если это заяц, то сюда он наверняка не пойдёт, а если гон затянется, придётся мне менять стрелковое место, подстраиваясь под него. Так и есть – это косой. Лес поначалу взорвался истерическим голосом Флейты, вышедшей на горячий след. Вскоре к ней присоединились остальные собаки, каждая затянув свою арию. Однако концерт длился недолго, раскатистое эхо от выстрела известило о его окончании, и через короткое время в осеннем лесу вновь воцарилась тишина. С полем! Как выяснилось впоследствии, зайчишка, не успев сделать и полкруга, вылетел на одного из загонщиков.
Поскольку собаки остались в районе загона, загонщики должны были двигаться дальше по согласованному маршруту. Охота продолжалась, и через какое-то время мой слух уловил знакомый голос Джима. Мой гончак не был пустобрёхом и даже в молодости не позволял себе подавать голос без причины. Так и есть, не прошло и минуты, как он зашёлся таким милым слуху громким монотонным басом. Вот к нему присоединилась Флейта, за ней Буран и последним Дик. Лиса! Это было понятно по манере гона, голосам гончих, а также местам, которыми пошёл гон. Сначала рыжая сделала попытку оторваться от собак, так и не выйдя ни на кого из стрелков, пошла по прямой, и вскоре гон почти сошёл со слуха. Затем он развернулся и стал приближаться к болотам.
Лиса попалась матёрая, видно, не раз приходилось ей уходить от гончих. Иногда, через пару кругов привыкнув к собакам и прочувствовав все их слабые и сильные стороны, бывалый лис начинает играть с гончими – ходит буквально следом за собакой (особенно если гончая одна), как будто издевательски подсматривая, как она распутывает его следы, периодически показывается, или же залезет по покатому стволу на дерево и наблюдает сверху за недоумевающими преследователями. А бывает, зверь, неоднократно преследуемый одной и той же гончей, как бы дружится с ней, подыгрывает собаке, когда та уже устанет, или же после длительного расставания выходит «поздороваться». Некоторых собак это бесит, а некоторые, особенно старые, не держат на рыжую зла и воспринимают эти отношения как привычную игру в догонялки между старыми знакомыми.
…Гон ушёл в крепи. Лиса ходила между болотами, не желая их покидать. Несколько раз она почти выходила на меня, и мне казалось, что вот-вот я её увижу, но не тут-то было. Охота продолжалась несколько часов. За это время на двух номерах уже стреляли. Скорее всего, это были выстрелы по шумовым зверям, гонная же лиса, по рассказам товарищей, ни на кого так и не выходила. Собаки старались изо всех сил, гул в лесу стоял такой, что чертям стало бы тошно, но умудрённая опытом кума знала, где ей ничего не угрожает. Боясь, что она нырнёт в нору, я оставил место, откуда хорошо просматривался весь бугорок, и стал возле самой лисьей норы. Гон удалился от бугорка и уже в который раз пошёл между болотами. И тут до меня донеслись звуки шлепания чьих-то ног по воде. Наверное, кому-то из загонщиков надоело шататься по болотам и он решил выбраться на сухое. Шлепание приближалось, направляясь в мою сторону… и через мгновение я увидел высунувшуюся из молодой поросли кривую лосиную морду. Два лося, корова с уже довольно крупным телёнком-сеголетком, стояли метрах в пятнадцати от меня и настороженно прислушивались, повернув головы в сторону гона. Ещё немного постояв, они двинулись дальше.
Засмотревшись на животных, я абсолютно перестал контролировать ситуацию, как вдруг услышал за спиной какое-то шуршание. Резко повернувшись, увидел на расстоянии не более десяти метров метнувшуюся от меня ярко-красную молнию. Вскинул ружьё и сделал быстрый дуплет. Ну и хитрюга! Это надо же было до такого додуматься: воспользоваться лосями (лиса шла по их следам) как разведкой, а заодно и попытаться предложить их гончим! Вот и ломай себе охотник после этого голову, почему собаки гнали лису, а выгнали на тебя лося.
Кажется, вторым выстрелом я хорошо зацепил плутовку, но она всё-таки ушла. Свистом я начал подзывать собак. Как и полагается послушному псу, мой Джим первым пришёл на зов хозяина. Я показал ему место, где на земле отпечатался «тормозной» путь рыжей, и собака с голосом пошла в ту сторону, куда подалась плутовка. Пройдя метров двести, Джим умолк… Теперь настала моя очередь.
Вскоре в кустах ежевики я обнаружил огромного красного лиса, которого тормошила моя гончая. Через пару минут с голосом стали подходить остальные собаки. Хорошо, что ни одна из них не пошла лосиными следами. Достав поводок, я соединил в «смычок» Джима с Флейтой и привязал их к деревцу. Для Дика с Бураном пришлось снять два ремня – один с ружья, другой с себя – и развести их в разные стороны. Разрядил ружьё и использовал открытые стволы как охотничий горн. Трубный звук разнёсся далеко по лесу, известив о месте сбора. Вот и ребята подтянулись, традиционно поздравляя меня с красным (во всех отношениях) трофеем. У остальных было тоже хорошее начало – взяли двух лис, стронутых гоном, ну и русака, положившего удачное начало дню. Обладатель зайца подошёл самым последним. Он был мокрым «по уши». Стараясь перехватить гон в болотах, несколько раз падал в воду. Развели костер для просушки одежды. Уже который раз рассказал о лосях, о лисьих хитростях. Все восторгались моим трофеем. Действительно, редкой красоты лис, что и говорить! Кстати, снимая шкуру, выяснили, что он уже не единожды попадал под выстрел. Ох и многим же охотникам и гончим он крови попортил! А ведь мог и сегодня уйти в нору, какой-нибудь десяток метров не дотянул.
Наконец одежда подсохла, и мы двигаемся дальше. Решили, что на сегодня лис достаточно, поэтому направились поближе к краю леса, межующегося с озимыми полями. Пришло время опять разделяться на загонщиков и стрелков. Для предстоящего участка хватило бы и одного загонщика, но не так-то просто одному вести по лесу на поводках четырёх собак. Поэтому пошли вдвоём. Подождали ещё пару минут до обусловленного времени и отпустили собак, которые сразу же ушли в поиск.
…Иду краем длинной, но не широкой вырубки и легонько постукиваю палкой по стволам деревьев. Многие охотники не любят ходить в загон, считая его «черновой работой», недостойной их высокого статуса, – и совершенно напрасно. На номере ты никогда не увидишь, не прочувствуешь и десятой доли того, что видит и чувствует загонщик. К тому же после того, как собаки стронули зверя, загонщик выбирает себе любое удобное место и становится тем же стрелком. Кроме того, на многих коллективных охотах, особенно с хорошими собаками, как правило, именно загонщик берёт зверя.
Пройденный участок оказался пустым. Выхожу на просеку, густо обставленную охотниками, перед этим громче, чем надо, посвистываю и покрикиваю. Сходимся. По глазам видно, что все уже проголодались, да и праздник сегодня все-таки – открытие… Решаем занять ещё небольшой пятачок молодого подлеска, расположенного тут же, после чего можно будет и перекусывать. Докуриваем и собираемся расходиться, но тут один из охотников устремляет взгляд в край просеки, потом удивлённо смотрит на всех. «Вы ничего не видите?» – показывает он взглядом в какую-то точку. Одиннадцать человек непонимающе переводят взгляды то на указанное место, то на него. «Заяц», – произносит тот, не веря самому себе. Чувствуя возможный подвох, все молчат. Немая сцена затягивается. «Так что мне делать? Стрелять?» – «Ну, если заяц, то стреляй», – иронично произношу я, после чего охотник не спеша снимает с плеча ружьё, взводит курки и целится себе под ноги.
Ба-бах! И тут откуда-то из-под земли выскакивает косой. Все лихорадочно хватаются за оружие, а насмерть перепуганный зверёк бросается в толпу охотников и, удачно лавируя между нами, пытается прорваться в подлесок. Ба-ба-ба-ба-ба-ба-ба-бах – шутка ли, канонада из двух десятков выстрелов! Но самое смешное, что заяц уходит… Кто-то хватается за живот, покатываясь со смеху, кто-то – за патроны, на ходу перезаряжая оружие. На звуки выстрелов прибегают собаки. Я показываю им след, но гон затихает, не успев начаться. Метрах в пятидесяти от дороги нахожу то, что осталось от зайца. Ну, теперь будет над чем потешаться! Случай явно тянет на событие сезона. Могу представить, как, обрастая разного рода подробностями, он будет рассказываться через полгода у костерка.
Следующий загон снова оказался пустым. Вскоре весело затрещал костёр, ребята начали потрошить рюкзаки, накрывая щедрый стол. Я же ободрал шкуру с последнего зайца, а тушку разрезал и отдал собакам. Ведь у них сегодня тоже праздник!
Вячеслав Боровый