Проблемы новосибирских экологов

В Новосибирске прошла научно-практическая конференция «Проблемы и перспективы сохранения биоразнообразия Новосибирской области и сопредельных регионов». Специально для депутатских СМИ — газеты «Ведомости» и радио «Слово» — её выводы и тревоги прокомментировали специалисты в сфере охраны природы.

 

Сегодня в правительстве области отвечают за природу три департамента — природных ресурсов и охраны среды, животного мира и лесного хозяйства. Как чувствует себя «дитя» у трёх нянек?

В НСО, отметила руководитель отдела департамента природных ресурсов Наталья Коновалова, есть закон об особо охраняемых территориях и схема их размещения. В соответствии со схемой, к 2020 году охранных зон должно быть 90. А пока их 78: один федеральный заказник, а за всё остальное отвечает область. Львиную долю региональных территорий составляют 24 природных госзаказника, и лишь около 11 процентов площадей приходится на 53 памятника природы. Заказники, как правило, комплексные: там надо беречь животных, растения и уникальный ландшафт. А памятники природы — в основном ландшафтные уголки. Например, зоологическим памятником является Барсуковская пещера в Маслянинском районе: в ней зимуют летучие мыши, колония их — одна из крупных в Западной Сибири. Волчья Грива в Карасукском районе — палеонтологический памятник: здесь находится скопление костей уникальных животных.

Одна из задач власти — оценивать состояние и проводить инвентаризацию «подарков природы». Если раньше это делалось выборочно, то с 2010 года началась полная инвентаризация. За три года решено проверить все природные красоты и составить их кадастр. Животный мир тоже должны оценить. Нынче на инвентаризацию потратили почти 1,2 миллиона рублей. Ещё более пяти заложено на это в ведомственных целевых программах, которые финансируются в соответствии с принятой в 2009 году Концепцией охраны окружающей среды НСО. По мнению Натальи Васильевны, инвентаризация даст основания для корректировки схемы охраняемых территорий. «С 2006 года, когда областными депутатами принята схема, экосистема серьёзно изменилась. Что-то надо вносить, что-то исключать».

Исчезающие виды растений и животных занесены в Красную книгу. В 2008 году она была переиздана — при поддержке власти и участии большого коллектива учёных и общественников. Сейчас в Красной книге НСО 157 растений, 157 животных и 22 гриба. Но Красная книга — часть дела! Надо проводить оценку, наблюдение, охранять среду обитания исчезающих видов. А природу губят пожары, равнодушие людей, распашка охранных зон, пастьба скота и т. д. Экологическая культура становится чуть ли не важнее денег.

Бедные муравьи и Караканский бор

Председатель совета Сибирского экологического центра Александр Дубынин — «критический эксперт» действий власти. Госзаказники, которыми командует департамент животного мира, служат утехам охотников, сохранением природы там не озадачены. В Новосибирском районе на территории Инского лесничества, в бассейне Ини, создавалась охранная зона для муравейников на 10 лет. Но ею не занимались и упразднили. Сегодня здесь рубят лес, так что редкая колония муравьёв может исчезнуть. Без перспектив охраны остался… Караканский бор. Когда создавались федеральные заповедники — Барабинский и Васюганский — была попытка сделать Караканский бор национальным парком. Но Федерация отказала: создавайте природный парк. С парком не торопились, а в 1996 году случилась беда: сначала в Каракане произошёл большой пожар, потом — большие рубки. Бор всё же попал в областную схему охраняемых территорий, но в 2009-м почему-то из неё исчез… «Два года назад эксперты предложили создать одно Агентство, единую госслужбу, которая бы занималась охраняемыми территориями, — напомнил Александр Владимирович. — А мы раздробили охрану на три департамента. Для природы это плохо. Об этом говорилось и на прошедшей конференции». Экологи убеждены: разовые оценки охраняемых зон нужно заменять системой мониторинга. Впервые в этом году обследованы два района. Выяснилось: границы памятников природы не обозначены, люди про них не знают. Ясно, что охранные зоны возле города надо обследовать чаще. Нет мониторинга по Красной книге — может, какие-то виды безвозвратно утеряны? «На такой анализ всё нет денег», — нерадостно заключил эколог.

О катастрофическом уменьшении популяции лося говорил Владимир Чёрный, главный специалист департамента по охране животного мира. Неоднократные попытки главы департамента Михаила Стукало запретить охоту на лося успехом так и не увенчались. В этом году на 70 тысяч охотников подготовлено только 97 лицензий на отстрел сохатого. Охотничье лобби сильно, браконьеры так оснащены, что проникают в самые отдалённые места. Защитники животных тоже покупают снегоходы и танкетки, но убеждены: надо остановиться, популяция лося в области — чуть больше двух тысяч голов. Правда, лось мигрирует, но и в соседних регионах выступают против временного  запрета на его отстрел. Решение новосибирской конференции — поддержать запрет! «Мы предлагаем запретить и весеннюю охоту, — добавил Владимир Владимирович. — Стреляют всё подряд, разбивают пары селезня и утки, браконьерство невероятное! Нынче зафиксировано 1300 нарушений, возбуждено 46 уголовных дел — улучшений с 2009 годом нет». Желание Стукало навести порядок в охотугодьях не раз получало полную поддержку депутатов аграрного комитета. Но, видимо, лоббизм охотников пока сильней…

Инициатива первых лиц

Положение с охраной природы во всей стране вынудило первых лиц государства инициировать создание общественного совета при Росприроднадзоре, чтобы учёные и экологи проводили экспертизы, вносили предложения в природоохранные законы. Такие советы появились и в федеральных округах. В СФО его возглавил директор Института почвоведения и агрохимии СО РАН, доктор биологических наук Константин Байков. Константин Станиславович рассказал, что за год не только сформирована команда специалистов, но и началась работа. Например, прошли выездные общественные слушания по оценке состояния реки Иня в селе Киик Тогучинского района. Две трети бассейна Ини — в Кемеровской области, где и загрязняют её промышленными стоками. Но страдает Иня и от садоводческих обществ области, что сейчас тоже исследует общественный совет в СФО. Опыт ликвидации свалок мусора есть на реке Издревой, притоке Ини, кстати, появившийся не без участия Сибирского экоцентра. «Общественный совет должен реагировать на инициативы граждан, оценивать их и оперативно передавать информацию в федеральный центр, — обозначил главную задачу Байков. — Но активности, увы, не чувствуется, хотя в городах люди живут в стрессе, шуме, дышат грязным воздухом, в селе страдают от плохой воды». «Водные объекты — самые забытые!» — с горечью добавил Александр Дубынин и напомнил о решении конференции создать комиссию при экоцентре, которая бы инициировала вопрос об охране водных ресурсов. Константин Байков порадовал: водная комиссия существует уже на федеральном уровне. И ещё создаются федеральные комиссии, которые будут следить за состоянием земли и особо охраняемых территорий — Сибирь уже представила в них активных экспертов.

ЛЭП — птичья погибель

Директор Сибэкоцентра Эльвира Николенко координирует программу по изучению и охране в СФО редких и хищных птиц, занесённых в Красную книгу России. Они мигрируют и гибнут на ЛЭП и ветровых электростанциях. Особенно остро стоит проблема сохранности орлов, сов, крупных соколов и других птиц на Алтае и в Саянском регионе. Кстати, в НСО пролегают пути миграции многих видов птиц с Севера, но эти пути никак не изучены! Конференция в Новосибирске потребовала спасать краснокнижных птиц от ЛЭП. В этом году под давлением экологов и учёных на Алтае установлены первые защитные сооружения на электролиниях. Но всего 10 километров — капля в море! Правда, энергетики обещают трёхлетнюю программу защиты птиц. Губят степного орла (редкий вид), гнездящегося на земле в предгорьях Алтая, пожары. Вообще экологи считают, что для борьбы с пожарами в степях нужна отдельная правовая база. Число редких птиц уменьшают и браконьеры, сбывая соколов за границу для охоты.

Координатор программы Сибэкоцентра по охране степей Илья Смелянский напомнил о рекомендации конференции законодателям: принять закон о защите сельхозугодий, в том числе степей. Наталья Коновалова считает, что в степях хуже браконьерства — «сознательные» палы, когда гибнет всё живое…

Чего ждут от депутатов?

Специалисты единодушны: денег на природоохранную деятельность в целом по стране выделяют мало. Это признают и президент, и премьер. Хотя в России разработана Экологическая доктрина. По мнению Александра Дубынина, областным законодателям надо обновлять схему размещения охраняемых территорий с учётом того, что сделано и нет. Наталья Коновалова пояснила, что поступивший в Госдуму законопроект об изменениях федерального закона об особо охраняемых территориях оставляет только федеральный и областной уровень управления, а муниципальный ликвидирует. В нашей области лишь одна охраняемая зона местного значения — парк Бердская коса. А в Томской в ведении местного самоуправления более 100 зон. Муниципалитеты нельзя отстранять от охраны природы! Чем больше жителей узнает о природе, тем больше надежд, что не сгубят её чудеса. Илья Смелянский призвал новосибирских депутатов, когда к ним придёт проект федерального закона, направить на него отрицательный отзыв: «По нему и заповедники можно легко переделывать в нацпарки, а последние застраивать…»

Зоя Лаврова
Фото Валерия ПАНОВА

Оцените статью