Охотничье хозяйство: по следу зверя

Каждый год с пятого января по первое марта в лесах Карелии проводится учет зверей и птиц. Сколько в лесу зайцев, белок, лосей и прочих рогатых, лохматых и крылатых, важно знать для сохранения дикой природы: разрешения на охоту выдаются как раз из расчета количества животных. Учет проводят грамотные охотники: ходят по охотничьим угодьям и считают… звериные следы.

Когда в карельском лесу минус 30, в нем тоже кипит жизнь. Чтобы не мерзнуть, активно скачут зайцы, бегают кабаны, шагают лоси. Им не страшно: редкий охотник отважится идти за добычей в такой холод. Охотник. Но не охотничий инспектор.

Охотничье хозяйство: по следу зверя

Виталий Яковлев — старший государственный инспектор по охоте в Кондопожском районе. Помимо чиновничьей бумажной работы, он осуществляет контроль, надзор и борьбу с нарушителями охоты. Проще говоря, выискивает браконьеров и наказывает в соответствии с законом. А еще он учитывает следы животных.

Охотничьи угодья

У каждого охотника-учетчика свои маршруты и места, за которыми он следит и тщательно записывает все увиденные следы. В конце года информация собирается со всех угодий и подсчитывается.

Так, в прошлом году по всей Карелии было учтено 79 тысяч белок, 20 тысяч лосей, 340 волков, 39 тысяч зайцев, 1000 кабанов, 7000 куниц, 530 тысяч рябчиков, 3000 лисиц и т.д.

Кстати, учет проводится весь год, не только зимой. Весной, например, будет учет глухаря и тетерева, летом — водоплавающей птицы, медведя.

На территории Кондопожского района почти 600 тысяч гектар охотничьих угодий, из них общедоступных* — 200 тысяч. Это около 20 маршрутов, которые регулярно обследуют учетчики.

Мы с Виталием Яковлевым и его другом, егерем Олегом Ладаном, едем на один из таких маршрутов, в район деревень Горка и Новинка. Нам повезло: Виталий проложил его в конце января, поэтому ехать придется по готовой лыжне.

Лыжи с лосиной шкурой

— Сегодня почти 30 мороза, вы тепло оделись? — егерь Олег скептически оглядывает меня с ног до головы.

Хвастаюсь лыжным комбинезоном и унтами, которые купила в охотничьем магазине. Олег качает головой: унты не спасут, надо было отыскать валенки.

Средство передвижения инспектора — охотничьи лыжи. Их у Виталия несколько. Никаких особенных креплений: просто ремешок, в который вставляется нога. И никаких палок. Они, по словам Олега Ладана, для охотника — пижонство.

Если мне достаются лыжи простые, то у Виталия — особенные. Снизу на их поверхность приклеена лосиная шкура — чтобы не скользили. Эдакие карельские нанотехнологии.

Пробую проехаться — неудобно, туго идут. Но позже оцениваю их преимущества на склонах: я скольжу, Виталий же уверенно поднимается в гору.

Как вычислить зайца?

— Учет следов ведется так: в первый день идешь, затираешь старые следы, которые видел раньше. Засыпаешь тропы, — учит Виталий. — На следующий день я иду и отмечаю свежие следы. Каждый записываю: чей след, какого размера зверь, в каком месте. Еще мы проводим суточные тропления зверей — чтобы узнать, какое расстояние они проходят за сутки. Потом, используя всю информацию, через особые формулы (формула Формозова**) подсчитываем, сколько в лесу животных…

Я плохо понимаю:

— Но ведь все следы одинаковые! Вот вы затерли сегодня след зайца. А завтра увидели новый. И как понять, что это не тот же самый заяц, а другой?

— А это не так важно, какой заяц. Важнее, сколько времени он по лесу гуляет, какое расстояние проходит за сутки, какое количество следов оставляет на 10 километров маршрута.

Основной принцип учета: чем чаще вам попадаются следы — тем больше зверей.

— С годами зверей в лесу становится меньше?

— Количество животных зависит от разных факторов: погодных условий, отстрела… Вот лося было в том году больше, чем в позапрошлом, волки держатся примерно на одном уровне, куницы становится больше.

— Странно. Я думала, волки потихоньку вымирают вместе с деревнями: кур, овец почти никто не разводит, подкармливаться им там нечем…

— Но собачки-то в деревнях есть! — шутит охотник.

Почти чиновник

Минут через пятнадцать я начинаю замерзать. Застывают лицо, пальцы на ногах. Виталий остается невозмутимым: «Главное, не неситесь, как на пожар, и скоро согреетесь». В самом деле, в какой-то момент я вдруг понимаю, что все. Не холодно.

— Когда я этот маршрут прокладывал, тоже был сильный мороз, — рассказывает охотник. — Так вернулся домой мокрый. Если в лесу активно двигаться — не замерзнешь.

Под громкий хруст снега Виталий Яковлев увлеченно рассказывает о том, что сейчас отвечает больше за качество проведения учета, чем сам прокладывает маршруты. Говорит, превратился в «почти чиновника». А было время, жил только охотой. Восьмидесятые, девяностые годы провел в лесу с ружьем наперевес. Тогда это было выгодно.

Если средняя месячная зарплата составляла 135 рублей, то столько же стоил один крупный бобер.

Поймал такого, сдал шкурку, и месяц можно жить. Куницы, горностаи, зайцы — все были в цене. Сейчас иначе. Да и разрешение получить труднее. Ну, и времени у старшего инспектора не хватает.

Когда-то учет зверей проводился с воздуха. Летал самолет или вертолет, и всю живность лесную пересчитывали чуть ли не поголовно. Сейчас на подобные излишества нет средств. И охотники, вопреки двадцать первому веку, ходят по лесу с карандашом, бумагой и диктофоном. А еще с компасом, топором и навигатором — на всякий случай.

Лапками вперед

В восхищении смотрю, как Виталий тычет пальцем в следы и уверенно заявляет:

— Смотрите! — радостно вещает он. — Это лось. Свеженький след. Я его в прошлый раз не видел!

— А это зайчик проскакал. Задними лапками вперед. Не крупный. Молодой.

— А это кабан, глядите! Его можно с лосем перепутать, но есть отличие: у лося след глубже, а кабан за собой копытцем бороздочки чертит.

Я гляжу на следы, как баран на новые ворота. След лося похож на след еле волочащего ноги человека. Кабаньи бороздочки я не вижу, и уж совсем не понимаю, как это — зайчик лапками вперед?

Виталий смеется: «Ничего. Еще час, и экспертом станете».

И, словно желая добить меня, начинает «читать» следы.

— Вот смотрите сюда, — тычет пальцем в снег. — Что видите? Можете рассказать, что произошло?

Вижу чьи-то следы, ямку, в ямке — какашки. Что произошло, стесняюсь даже предположить.

— Вот эти следы — это норка. Видно, что она сначала крадется, а потом будто бежит. Около ямки видны черточки такие — это следы от крыла. По всем признакам — рябчик. Он ночевал в этой ямке. Или отдыхал. Так вот норка явно хотела его съесть. Но норки рябчиками не питаются, это редкость. Значит, она была слишком голодная, и значит, в лесу недостаток норковой пищи. Водоемы замерзли, мало мышей… Ну, здесь не видно следов катастрофы. Можно сделать вывод, что рябчик улетел, норка осталась голодной.

— А какашки, наверное, означают, что рябчик сильно испугался нападения?

Экзамен по коготкам

К концу нашего маршрута я действительно начинаю кое-что понимать. Легко могу определить зайца и сторону, в которую он побежал лапками вперед. Понимаю, где куница: она прыгает в снег на две лапки, а третью отставляет чуть в сторону. Следы полевки похожи на точечки, а горностай оставляет на снегу тоненькие пунктирные линии.

Белка, по словам Виталия, «мини-заяц». Очень похожий след, только маленький. В этом сезоне на нашем маршруте их мало. Виталий нашел всего два свежих следа.

Горностай оставляет на снегу тоненькие пунктирные линии. Его не спутаешь ни с кем.

Куницу определить сложнее всего: она прыгает в снег на две лапки, а третью оставляет чуть в сторону. Направление движения можно определить по коготкам. Охотник коготки видит. Я — нет.

След лося охотник может перепутать со следом кабана, а журналист — со следом человека. Главно отличие: у лося след глубже кабаньего, и кабан во время хода «чертит» на снегу копытцем бороздочки.

Если заячий след определить не сложно, то направление — весьма. Косой скачет задними лапами вперед. Не зная этой особенности, легко перепутать «перед» с «задом».

— Сейчас устрою вам экзамен, — говорит охотник. — Это чей след? Куда побежал зверь?

— Куница, пробежала налево.

— Как же ж налево, вы что? — огорчается Виталий.

Наклоняется, тычет пальцем: «Видите коготки? Они в правую сторону идут».

Я коготки не вижу, но притворяюсь, что да.

— Вот! Легко же! — удовлетворяется охотник.

По тем следам, которые мы увидели, можно сделать вывод, кого в лесу мало, кого — много. Зайца достаточно, куницы тоже. След белки мы видели всего один раз, да и тому, по словам инспектора, три недели. Волка видели тоже разок. Лося, по словам Виталия, «нормально», горностая, в общем, тоже: «Не пустыня. Жизнь кипит».

Продолжение следует

В конце дня за нами приезжает Олег Ладан. Интересуется, не встречали ли мы браконьеров. Говорит, что «эти сволочи на «Ямахах» вконец оборзели, ничего не боятся, нещадно бьют зверей». Обещает взять нас в рейд на браконьеров. Но это уже другая история.

Вырубки — места жировки зверей. Здесь, на залитой солнышком полянке, большая вероятность встретить зайчика, горностая или даже лося. Здесь они кушают и отдыхают.

*Общедоступные охотничьи угодья – территории, на которых люди имеют право свободно пребывать в целях охоты.

**Формула количественного учета животных по следам зоолога Александра Формозова:
Р = S/dm (1) – плотность населения вида зверей (Р) равна частному от деления числа встреченных на маршруте особей (S) на площадь полосы учета (dm, где m – длина учетного маршрута в км, d – ширина полосы учета, равная длине суточного хода зверя в км).

Евгения Волункина, Фото Виталий Голубев

***

охота на лису

Приглашаем на зимнюю охоту на лису в Тверскую область. Охотничья база Дворянское гнездо расположена в 340 км от МКАД в Тверской области: Краснохолмский район, д. Путилово, д. 62. До места охоты пройти нужно совсем немного, хотя при желании можно уйти в поля намного дальше. Первозданная природа, кристальный воздух, комфортные условия проживания делают базу великолепным местом для отдыха, рыбалки и охоты в Тверской области.

Подробнее об охотничьей базе Дворянское гнездо >>

Другие статьи на тему Охотничье хозяйство: